- Как вы попали в КГБ?

- В далекие 1980-е я оканчивал институт связи, когда мне предложили службу в органах госбезопасности. Я в тот момент вел активную общественную жизнь: занимался спортом, участвовал в КВН, а дома читал очень много книг про органы, прочел всего Юлиана Семенова.

Я сам себя сразу настраивал на то, что после получения высшего образования буду работать в органах госбезопасности. В итоге я там прослужил с 1991 по 2013 год.

- Пришлось дополнительно учиться?

- Разумеется. Я проходил Высшие курсы КГБ СССР в Горьком (сейчас это институт ФСБ в Нижнем Новгороде). Нас учили всему: основам психологии, криминалистике, как отрываться от слежки, вести наблюдение и пользоваться специальными техническими средствами, даже секретам работы спецслужб иностранных государств и противодействию им.

После этого я поступил на службу в отдел контрразведки. Для этого пришлось перебраться из Самары в Ижевск, где была вакансия.

- И чем занималась котрразведка в Ижевске?

- В то время, да и сейчас, там работало немало оборонных предприятий. Мы выявляли иностранных разведчиков, которые прибывали на территорию Удмуртии, наших граждан, которые пытались выйти на зарубежные спецслужбы. Бывало, что американские шпионы приезжали под видом дипломатов и журналистов.

Торговали тогда различными секретами, в основном, конечно, военными. Основной интерес проявляла к этому Америка. К примеру, один из инженеров режимного предприятия собрал секретные данные о военных разработках и пытался передать их американцам. Сделку мы сорвали.

- Зачем? Могли бы обе стороны поймать…

- Основной задачей спецслужб всегда было предотвращение преступления против государства. В те давние времена возбуждение уголовного дела в органах госбезопасности было ЧП - "довели до возбуждения уголовного дела". А мы должны были не допустить совершения преступления. Приходилось для этого даже самому играть различные роли.

В 1994 году меня пригласили в отдел по борьбе с контрабандной коррупцией, где моим направлением стала борьба с организованной преступностью. Тогда из страны вывозили цветные металлы в Прибалтику, а оттуда ввозили оружие и наркотики, в частности, кокаин и амфетамин.

В одной из военных частей Удмуртии, где занимались производством урана, военнослужащий решил на этом заработать. Мы узнали, что он ищет покупателя, и его роль сыграл я - представился предпринимателем. Он поверил, так мы его и задержали. Деталей операции раскрыть не могу.

- По сравнению с 1990-ми лицо оргпреступности изменилось?

- Безусловно. Ушли "братки", которые занимались рэкетом, вымогательством, беспредельничали. Ведь тогда ни один предприниматель не обходился без криминальной "крыши" и платил за это деньги. Наша задача была их разобщить, а лидеров привлечь к ответственности. Нам удалось нормализовать ситуацию, в том числе благодаря сотрудничеству с 6-м отделом по борьбе с оргпреступностью в составе МВД.

Сегодня преступные элементы легализовались, организовали свой бизнес или отобрали чей-то чужой, а кто-то и вовсе ушел во власть. Да-да, достаточно много известных людей когда-то были в сфере нашего внимания. Однако организованная преступность - на то и организованная, что от нее совсем избавиться невозможно, у нее есть контакты и защита и в органах власти, и в правоохранительных структурах.

- Когда вы вернулись в Самару?

- В 2000 году занял должность старшего оперуполномоченного по особо важным делам отдела по борьбе с терроризмом. У нас здесь - очень сильные среднеазиатские диаспоры. 28 марта 2001 года 11-летняя девочка пошла за канцтоварами в торговый комплекс "Московский", и здесь на нее напал с ножом гражданин Таджикистана, взял ее в заложники. Я одновременно вел с ним переговоры и планировал операцию по освобождению ребенка.

Выяснилось, что мужчина этот повздорил с земляками, и те пригрозили, что пришлют ему голову отца, который жил тогда в Таджикистане. Мужчина требовал, чтобы отца доставили в Самару. Я нашел человека, который по телефону убедил его, что является представителем президента Таджикистана, а глава государства не может говорить, потому что находится за пределами страны.

Этот человек по телефону уговорил террориста зайти в вагончик, а через маленькое окошко с обратной стороны вагончика я завел туда же спецподразделение милиции. Мы рискнули, но все прошло хорошо, мужчину мы обезвредили, девочка не пострадала, а меня наградили медалью Суворова.

- Есть ли жизнь после службы? Чем вы занимаетесь после выхода на пенсию?

- На пенсию по выслуге лет я вышел в 2013-м, но с коллегами общаюсь до сих пор. Тем более что я создал свою фирму и занимаюсь защитой объектов транспортной инфраструктуры, в том числе и от террористов.

Мы обследуем объекты, выявляем уязвимые места и разрабатываем системы их защиты. Среди наших клиентов - не только коммерческие структуры, но и органы государственной и муниципальной власти. Наиболее уязвимы сегодня поезда, автобусы, троллейбусы, - в общем, транспортный комплекс, он нуждается в защите.

Вряд ли у нас появятся рамки металлоискателей внутри транспорта, однако видеокамеры уже установлены во многих автобусах, трамваях и троллейбусах. Думаю, что в будущем через них можно будет передавать сигнал о том, кто перемещается в транспорте, с идентификацией конкретных лиц.

- Ходят слухи, что ФСБ прослушивает даже своих сотрудников. Это правда?

- Нет, мне всегда смешно, когда помехи на линии или эхо люди связывают с тем, что их якобы прослушивают. На самом деле получить разрешение на это очень сложно. Нужно представить достоверные данные о том, что человек занимается противоправной деятельностью, получить разрешение у судьи, и только после этого разрешат прослушивать конкретный телефон определенного лица.

- Говорят, что сотрудникам ФСБ запрещено выезжать за границу. Это так?

- Да, у наших сотрудников есть доступ к важным данным, и за границей они могут попасть в поле зрения иностранных спецслужб, а вероятность вербовки за границей гораздо больше.

Однако после выхода на пенсию через некоторое время я смог наверстать упущенное: на мотоцикле вместе с женой и друзьями мы поездили по Европе. Больше всего пока понравилось в Альпах, надеюсь вернуться туда снова.