С момента создания спектакля в 2005 г. режиссером-хореографом Домиником Буавеном было показано уже более 375 представлений в 40 странах мира, 160 раз завораживающий танец видели во Франции. В России, как рассказали в "Альянс Франсез", танцевальный дуэт машины и человека был показан только в Москве и Санкт-Петербурге.
Сложно сказать, что же здесь является основным. Цирк? Ведь танцор Филипп Приассо, уцепившись одной рукой за стальные детали машины, проделывает смелые трюки на высоте четырех или пяти метров, словно орел на вершине горы, стоит на ковше максимально поднятой "руки" экскаватора. Кстати, здесь же можно оценить и возможности самой техники. Экскаваторщик, находящийся внутри кабины, которого абсолютно не видно зрителям (в этом есть небольшая интрига), выделывает с машиной такое... В общем, хорошо, что не было рядом инспектора по охране труда, с ним бы случился инфаркт.

Самарский же хозяин машины, после представления отгонявший "танцора", вероятно и не предполагал, на что тот способен. А экскаватор крутится с бешеной скоростью вокруг своей оси, пытаясь смести с лица земли назойливого человека, бережно подхватывает его своим ковшом и прижимает к себе. Позволяет сгибать и разгибать "руку", залезать человеку к себе в страшную холодную пасть-ковш. Все это вызывает ассоциации с дрессировкой диких животных: словно под ногу огромного слона, человек ложится под ковш, и тот не смеет наступить - передавить его, маленький танцор цепляется ногами за "зубья", и машина крутит его в воздухе.
Спектакль полон драматизма, в нем присутствует сюжет. Хрупкий человек пытается (возможно, ради забавы или из любопытства) приручить страшную машину. А возможно, поделиться с ней частичкой своей человеческой сути. И чудо происходит. В воздухе над площадью разносится голос Марии Каллас - звучит ария Далилы из оперы Сен-Санса "Самсон и Далила". Актеры крутятся, двигаются в такт музыки. Вращения ковша - это вращения балерины, мы видим прыжки, поддержки, правда, здесь поддерживает она его. Ведь создается впечатление, что, вдохнув жизнь в стальное чудовище, человек нечаянно пробудил в нем женщину.
Как и положено, у влюбленных возникают споры, мужчина, наигравшись, пытается уйти, а дама - в ярости. Уже к середине 20-минутного спектакля зрители начинают ловить себя на том, что и сами воспринимают машину как живое существо. И когда она начинает двигаться в сторону публики, пытаясь поймать, забрать "своего" человека, становится страшно. "А вдруг она разозлится и на нас", - мелькает безумная мысль. Но страшно и от осознания слабости, беззащитности человеческого существа, и от мощи этой стальной, холодной, упорной машины.
В па-де-де она, кажется, победила. Не раздавила, на растоптала, хотя с угрожающим грохотом ковш пару раз падал рядом с человеком, проходил в миллиметре от него, так что публика вскрикивала от ужаса. Она бережно подхватила человечка в свой ковш, подняла над собой и покрутила, словно показав всему миру: вот он. И просто прижала к себе.
Эрику Ламе (не поворачивается язык сказать водителю - скорее, управляющему или, переделав терминологию кукольников, экскаватороводу) досталось аплодисментов не меньше, чем танцовщику Филиппу Приассо.