От Самары до Кубы

— Расскажите о выпускаемой продукции. На сайте предприятия указано, что СВСЗ выпускает уникальные для страны станки. В чем их особенность? Какие конкурентные преимущества?

— Средневолжский станковозавод является единственным в России и на всем постсоветском пространстве производителем высокоточных токарных станков. Мы производим станки особо высокой точности и высокой точности.

Что это такое? Некруглость изделия, которая обрабатывается на нашем станке, составляет один микрон, тысячная миллиметра, то есть это очень-очень высокая точность обработки, которая используется в основном на предприятиях точного приборостроения, как правило, оборонно-промышленного комплекса. С 2022 года Средневолжский станковозавод включили в реестр организаций оборонно-промышленного комплекса. А также в санкции Минфина США.

— На СВСЗ с нуля производятся станки?

— Мы производим станок начиная с обработки литейных заготовок. Литье покупаем у двух самарских поставщиков — "Самлит" и "Лидер". Обрабатывая литейные заготовки — крупногабаритные, среднегабаритные, — производим практически все. Поэтому мы достаточно легко прошли экспертизу по постановлению Правительства РФ № 719 2016 года, согласно которому в конечном продукте должно быть не менее 70% компонентов российского производства. У нас степень локализации больше 70%. Мы от импорта независимы, большую часть даже покупных изделий, таких, как подшипники, используем отечественного производства — Европейской подшипниковой корпорации. Электроника сейчас вся из Китая, но мы делаем универсальные станки, и доля электроники в наших станках мала.

— Станки на любое производство подходят?

— Да, мы специализируемся на универсальном оборудовании. Есть отдельные заказы на специальное исполнение. Для одного из предприятий Росатома надо было сделать станок в пылезащищенном исполнении. Мы делали короб для станка для обработки особых материалов, чтобы пыль не выходила наружу, а собиралась в отдельные контейнеры.

Сейчас активизировался спрос на наши разработки — токарные затыловочные станки. Это связано с развитием инструментальной отрасли, на многих предприятиях возрождаются цеха по производству собственного специального инструмента, где используется такая операция, как затыловка.

Мы единственные в России. Да и в мире таких предприятий, которые умеют делать затыловочные станки, можно буквально по пальцам пересчитать.

— Над какими проектами вы сейчас работаете? Есть новые разработки?

— Мы постоянно развиваем свою продуктовую линейку. В конце прошлого года на международной выставке RIMTOS (выставочное мероприятие с международным участием в области станкостроения и металлообработки. — Прим. Волга Ньюс), которая проходит в Москве, мы демонстрировали новую модель токарного резного станка особо высокой точности. В измененной конструкции применена электронная коробка подачи. Профессионалы понимают, что это существенно улучшает потребительские свойства станка, упрощает управление и оптимизирует технологию его производства. То есть такой станок удобен для потребителей и его проще производить.

С конца прошлого года начали разработку еще одной модели станка. Планируем в конце этого года продемонстрировать образец на RIMTOS. Это все — высокоточные токарные станки с улучшенными потребительскими свойствами, с многообразным функционалом.

— Есть предварительные договоры, заказчики?

— Да, сейчас у нас достаточно обширный портфель контрактов: подписано договоров на 40 единиц на сумму 380 млн рублей. Контрактная работа продолжается, мы планируем в этом году подписать рекордное количество договоров: примерно на 100 единиц на сумму больше полумиллиарда рублей. Основные заказчики нашей продукции — предприятия оборонно-промышленного комплекса.

— Среди них есть самарские предприятия?

— С местными производствами сотрудничаем достаточно активно. За последние пять лет на ПАО "Кузнецов" поставили 18 станков, в том числе особо высокой точности. Также работаем с РКЦ "Прогресс" и "Авиакором".

Интерес к отрасли говорит о понимании на государственном уровне, что защищать технологический суверенитет страны без развития станкостроения невозможно

— Кто самый крупный заказчик?

— Это — предприятия Ростеха, Роскосмоса, Росатома. В прошлом году мы подписали крупный контракт с одним из предприятий Роскосмоса. Сейчас готовится техническая документация для договоров с этим же производством на 20 единиц.

— С чем связан рост портфеля заказов: с уникальностью продукции, с международной обстановкой?

— Санкции сыграли для нас достаточно позитивную роль. Конкуренцию нам исторически составляли предприятия Западной Европы — немецкие, австрийские, швейцарские. Сейчас они сами себя ограничили, ушли с российского рынка, и нам стало просторнее. Еще раз повторюсь, станки такой точности на всем постсоветском пространстве никто не производит. Из Китая их тоже не поставляют.
Самарская область в этом отношении уникальный регион: у нас два станкостроительных предприятия — Средневолжский станкозавод и "Стан-Самара", которое производит станки высоких классов точности. Регионов, где работают предприятия в таком классе точности, единицы. В основном производят станки повышенной, нормальной точности. Для нас ниша на рынке более узкая, но тем не менее ее заполнять тоже надо.

— Сколько станков Средневолжский станкозавод выпустил в 2024 году?

— В прошлом году — 37, в 2023 г. — 31. В этом году планируем выпустить 60 станков.

— Экспортируете продукцию?

— В основном поставляем станки в Беларусь, Казахстан. В 2019 г. была поставка в Бельгию.
Вопрос экспорта достаточно сложный. Когда в Советском Союзе был экспорт технологического оборудования, то практически во всех странах Европы, в США, во многих странах Латинской Америки были подразделения государственного предприятия "Станкоимпорт", специалисты сервисного обслуживания, склады запчастей для гарантийного обслуживания. Сейчас этого нет. На многих форумах, посвященных высокотехнологичному экспорту, я этот вопрос поднимал.

Интересна история как на нас вышли из Бельгии: там работали на станке 1981 года производства СВСЗ, который просто-напросто износился. Попросили поставить такое же оборудование, и мы поставили свои станки. Они, конечно видоизмененные, но по надежности, геометрической точности даже лучше советских. Тем не менее в Европе нам продвигаться не давали, предлагая, напротив, поставки своих станков в Россию.

Санкции сыграли для нас достаточно позитивную роль

Был проект с Кубой, его реализовали частично, сделали одну поставку оборудования. Мы заключили договор с кубинским ведомством — аналогом Министерства промышленности, там привлекли специалистов. К слову, на Кубе очень хорошая инженерная школа и подготовка рабочих специальностей, сохранили практически все компетенции. Поэтому была обеспечена возможность обслуживания наших станков. Но со стороны Кубы возникли вопросы с финансированием.

К сожалению, эти проекты не нашли развития, хотя, по нашей оценке, в странах Латинской Америки большой рынок для нашей продукции. Там производство развивается, есть запрос на высокоточное оборудование, которое эти страны покупают достаточно дорого в Западной Европе или Америке. Мы могли бы составить достойную конкуренцию, но здесь есть серьезные системные ограничения.

Собрать кадры — собрать станок

— Насколько сложно найти кадры для такого уникального производства?

— Это у нас основной вопрос. Дело в том, что заводу в следующем году исполнится 150 лет. На нем работало около двух с половиной тысяч человек, на заводе "Стан-Самара" работало около пяти тысяч человек. В Тольятти на АвтоВАЗе было большое подразделение производства технологического оборудования, на котором работало порядка пяти тысяч человек. В Советском Союзе под нужды предприятий работали и профессионально-технические училища, и техникумы, которые выпускали соответствующих специалистов, рабочих. Была развита кафедра в техническом институте (ныне — СамГТУ. — Прим. Волга Ньюс), которая выпускала инженеров для производства технологического оборудования.

На Средневолжском станкозаводе на данный момент численность сотрудников составляет 90 человек. На "Стан-Самаре" немного больше — порядка 150. Производство технологического оборудования АвтоВАЗа прекратило свое существование, когда туда пришли французы (Renault приобрел блокпакет в ОАО "АвтоВАЗ" в 2008 году. — Прим. Волга Ньюс).

Профильных училищ, которые выпускают специалистов для нашей отрасли, в Самаре нет. Кафедра СамГТУ перепрофилировалась, выпуски инженеров со станочной тематикой прекратились.
Нам приходится в этом отношении вести себя гибко. По договору с Самарским колледжем сервиса производственного оборудования мы ежегодно берем 10 человек с четвертого курса на так называемое дуальное образование. То есть принимаем их на работу учениками, обучаем здесь рабочей специальности, четыре дня они работают, два дня учатся в колледже. По такой системе мы работаем уже второй год. Но есть воинская обязанность. Ребята практически все призвались в армию, с прошлого выпуска остался работать один человек.

Мы от импорта независимы

Мы разработали для молодых кадров мотивирующую программу. После обучения выпускники получают уже не просто разряд, а специальность. Кроме того, по возвращении из армии они получат подъемные в размере трех окладов. Мы следим за судьбой этих ребят и ждем их.

С инженерными кадрами сложнее. Мы выступили с инициативой заключить предварительные контракты со студентами первого курса отраслевого университета "Станкин" (располагается в Москве) с тем, чтобы они проходили производственные практики на самарском предприятии и работали над курсовыми проектами и дипломами по нашей тематике. То есть мы даем тему разработки, студенты над ней работают в рамках вузовских предметов. Тем самым они погружаются в специфику производства. Мы готовы обеспечить учащихся на период практики жильем и ученическими выплатами. Ждем, что по окончании обучения в степени бакалавра они придут работать на СВСЗ.

— Сейчас кадры в основном из местных?

— Большая часть местные. В 2023 году в связи с санкциями резко увеличился объем заказов. Мы пробежались по близлежащим регионам, набрали хороших специалистов, обеспечили их жильем.

— Это арендное жилье?

— Да, пока арендное. Рассматриваем вопрос, как помочь с ипотеками. Ставки сейчас высокие, но тем не менее есть предварительные договоренности с застройщиками, чтобы можно было обеспечивать сотрудников жильем.

Вопреки всему, благодаря — людям

— Мощности предприятия позволяют справляться с растущим объемом заказов?

— По крайней мере, на тот прогнозируемый спрос, который мы рассчитываем, наши мощности по людям, по оборудованию достаточны. Смотря в будущее, мы создаем программу технического перевооружения.
Все проекты по развитию нашего продукта, то есть созданию новых моделей станков, рассчитаны на то, что мы будем их делать не на том оборудовании, которое сейчас имеется. Мы готовим документацию для заявки в Фонд развития промышленности, чтобы закупать новою оборудование. По сути начали уже этот процесс. Покупаем станки под глубокую модернизацию, станки совершенно другого технологического качества, обрабатывающие центры.

— Где вы будете закупать новое оборудование? Оно российского производства?

— И российского, и китайского производства.

— Ранее в интервью вы говорили, что модернизация производства не производилась десятилетиями. В последнее время ситуация сдвинулась к мертвой точки?

— Мы этот процесс начали. Мы не проводили ремонт здесь десятилетиями, потому что у станкозавода такая судьба, как, в принципе, у многих предприятий Самары и в целом страны. Ряд крупных производств перестали существовать, таких, как ЗИМ, например. А есть ряд производств, в том числе и наше, которые не дают себя уничтожить, по крайней мере, продолжают выпуск продукции.

В советское время станкозавод располагался на двух площадках. Здесь (набережная реки Самары, 1. — Прим. Волга Ньюс) — вторая площадка, она построена в 1974 году. Первая площадка, историческая, была на реке Волге, на ул. Красноармейской, 1. Сейчас там располагаются ТЦ "Кубатура", офисные центры и торгово-развлекательный комплекс с циничным, на мой взгляд, названием "Станкозавод".

В совокупности на двух площадках в советское время выпускалось 6500 станков, из которых порядка 50% шло на экспорт. До СВО к нам приходили заказы на запчасти из Швеции, Бельгии, Франции, Германии. Советский Союз был третьим в мире по производству станков и первым — по потреблению.
В период приватизации в 90-х годах XX века площадку на ул. Красноармейской по сути дела продали по частям. Производство на набережной реки Самары до 2007 года держалось, но выпуск станков сократился раз в 100.

В 2007 году один из самарских предпринимателей Николай Васильев скупил акции ОАО "Средневолжский станкозавод". Наверное, он изначально планировал использовать активы производства прежде всего как комплекс недвижимости и земли. Тем не менее у бизнесмена была попытка развить станкостроительное направление, но в 2008 году он полностью закрыл производство на ОАО "Средневолжский станкостроительный завод".

С начала 2009 года мы с партнерами арендуем у Николая Васильева производственные площади с большей частью оборудования. В отношениях с арендодателем много острых моментов. Один из таких кризисов пережили в конце прошлого года, когда собственник одномоментно увеличил ставку в 2,5 раза.

В Европе нам продвигаться не давали

Самая большая проблема даже не в размере арендной платы. Дело в том, что владелец не вкладывает в развитие своей недвижимости, которая находится в достаточно удручающем состоянии, и полностью возлагает обязанность по обслуживанию здания на нас. Мы не против, но для капитальных вложений нужен договор на достаточно долгосрочную аренду, хотя бы на пять лет. К большому сожалению, на протяжении 15 лет договор на аренду с нами подписывают исключительно на 11 месяцев, поэтому мы постоянно находимся в подвешенном состоянии.

Мы живем в условиях, когда на смену подъемам, которые давали надежду на будущее, приходят тяжелые годы. Таких рецессий на моей памяти было три. Сейчас определенный подъем связан в том числе со специальной военной операцией, потребностями оборонной промышленности, увеличением технологических, производственных мощностей.

Более того, с прошлого года утвержден национальный проект "Средства производства и автоматизации". В него входит программа развития станкоинструментальной отрасли. Мы рассчитываем принять очень активное участие в реализации этого проекта.

Хочу подчеркнуть, что интерес к отрасли говорит о понимании на государственном уровне, что защищать технологический суверенитет страны без развития станкостроения невозможно.

Конечно, мы на это смотрим без излишнего ура-оптимизма. Восстановить былое производство, на мой взгляд, нереально. Если мы рассматриваем специализацию высокоточных станков, в которой нам не может даже Китай помочь, надо ее развивать именно в области прецизионного станкостроения, завоевывать российский рынок и выйти на международный. Эта ниша уже, чем массовое станкостроение, но она является вершиной технологического передела. Высокоточное станкостроение, ультрапрецизионное станкостроение — это своя школа, своя культура. Мы продолжаем традиции Средневолжского станкостроительного завода, пользуемся тем опытом, который был накоплен десятилетиями.

— Можно личный вопрос? Вы много лет работаете на СВСЗ и пережили не самые легкие времена. Как вы пришли сюда и почему, что движет продолжать это дело?

— Сначала на станкозаводе хотелось реализовать свои профессиональные амбиции, продвинуть какой-то проект, до этого работал на "Авиакоре". Со временем если бы меня не поддержал трудовой коллектив, я бы не взял в аренду цеха, которые собственник Николай Васильев закрывал. Но коллеги поддержали меня, и я чувствую свою личную ответственность перед коллективом, чьими умениями мы делаем станки. Люди — самый главный ресурс.

Самарская область в отрасли станкостроения уникальный регион

У некоторых есть убеждение, что если все автоматизировать, всю работу будут выполнять роботы. Но их надо сначала спроектировать и сделать, а потом ими еще и управлять.

— То есть если бы не вы, производства не было?

— Я не отделяю себя от коллектива. Без поддержки людей, которые здесь работали, я бы не решился на этот шаг. Многие трудности пережили. В 2020 году в пандемию завод вставал на полгода. Не было заказов. Надо было держать производство, приходилось принимать, по крайней мере для себя, очень серьезные решения. Но вместе все прошли.

Тут еще важен энтузиазм. Например, по программе наставничества коллеги передают опыт, и когда видишь, что ребята учат теорию, выполняют практические задания, проходят аттестацию и повышают разряд, радость у всех: и у наставника, и у молодых людей — молодцы, идем вперед, ставим следующие задачи…

Мы работаем в области высокоточных станков, с микронами, здесь все высчитывается очень скрупулезно при изготовлении тех же деталей для станков. И каждый новый станок — непростое решение. Когда его сдают, проходят заводские испытания, приезжает потребитель и с первого раза идеально получается деталь, а коллектив видит этот интерес — тут рождаются радость и энтузиазм.