На встречу с Шендеровичем самарцы пришли с его книгами, которые предварительно смели с прилавков. Новое творение автора - «Евроремонт» - досталось немногим. Слишком мало было экземпляров.
- Обязательно расскажу издательству, что в Самаре все раскупили, - улыбался писатель. - «Евроремонт» - это авторский сборник, который состоит из рассказов. С появлением этой книги сбылась моя давняя мечта. Всегда хотел поработать вместе с известным художником Борисом Жутовским. Боба - так его называют друзья - нарисовал иллюстрации к моей книге. Он изобразил себя, меня и наших друзей (например, Игоря Губермана или Дмитрия Быкова) в качестве персонажей моих рассказов.
После презентации начались вопросы. Первое, что спросили пришедшие на встречу самарцы: «Назовите ваших любимых авторов и любимые книги (кроме собственных)».
- Люблю классику, например, произведения Льва Толстого, Антона Чехова. А также Александра Грибоедова, Михаила Салтыкова-Щедрина, Исаака Бабеля, Михаила Жванецкого, Станислава Ежи Леца. Все эти люди переворачивали мое мировоззрение. Удивлялся, как они могут так коротко и смешно писать. В момент становления меня как писателя я подражал Жванецкому. 10 лет искал себя, потому что не хотел становиться очередным «маленьким Жванецким». Если вернуться обратно к авторам, которые мне нравятся, то я не назвал Джона Фаулза. Был момент, когда я понял, что не встану со скамейки на улице, пока не дочитаю его. На мой взгляд, любая книга должна «цеплять», заставлять человека испытывать эмоции. Например, читая отрывок, где князь Болконский прощается с отцом, в десятый раз, мы все равно будем плакать. Сейчас я перечитываю некоторые книги. В отпуск обязательно беру «Мертвые души» Николая Гоголя и томик Александра Пушкина. Такая литература делает тебя лучше... Кстати, у Ильфа и Петрова я многому научился как писатель-сатирик. Они же - «азбука смешного». К примеру, у Ильфа есть фраза, которую я взял себе на вооружение: «Смешное предложение надо холить и лелеять, ласково поглаживая по подлежащему». Кроме того, мое поколение знало их произведения наизусть. Если человек не знал Ильфа и Петрова, то не сидел с нами за столом, ему не давали девушки и он исключался из коллектива, потому что с ним не о чем было говорить. Сейчас настало поколение моей дочери. И уже я уточняю, словно иностранец, о чем они говорят. Но комфортнее, конечно, с людьми, которые откликаются на цитаты из русской классики.