"Планов громадье"

— Александр Семенович, вы знали Виктора Тархова дольше многих — 30 лет. Каким он был в ваших глазах?

— Сразу уточню: многие в СМИ писали, что я его близкий друг. Скажу так: мы с ним проработали 30 лет как руководитель с подчиненным. Между нами всегда была субординация, дистанция. Каким он был? Настоящий мужик. С большой буквы. Не сплетник, не интриган, никогда не верил слухам и не использовал их себе на руку. Характер у него был сильный, волевой.

Виктор Александрович трудоголик по своей натуре. Работа была для него главным, он посвятил ей всю свою жизнь. У него был весьма специфичный рабочий график: завод, к примеру, начинал работать в 8:00, Тархов приходил к 9:00 (имел право, как директор), но уходил позже всех, в 22:00 — 23:00. Естественно, я всегда был при нем.

— Как вы познакомились?

— Это было в начале восьмидесятых. Я тогда только начал работать в облисполкоме инструктором по транспорту у первого заместителя председателя облисполкома Олега Андреевича Коноваленко. В те годы сильно не хватало вагонов, особенно для перевозки наливных грузов, в частности мазута. А зимой перевозки железной дорогой всегда были затруднены из-за погодных условий — метели, снега.
Виктору Тархову на тот момент было 35 лет, он возглавил производственное объединение КНОС ("Куйбышевнефтеоргсинтез" — советское производственное объединение, затем российская нефтеперерабатывающая компания в Куйбышевской (Самарской) области; АО "Куйбышевнефтеоргсинтез" вместе с компанией "Юганскнефтегаз" стало базой для создания компании "ЮКОС". — Прим. Волга Ньюс). КНОС объединял три предприятия — Сызранский, Куйбышевский и Новокуйбышевский нефтеперерабатывающие заводы

И мы с Тарховым встречались по субботам в Управлении железной дороги, обсуждали вопросы транспортировки, организацию выгрузки вагонов и т. д. Совещания обычно проводил председатель Комитета народного контроля Гейдар Алиев, сын которого Ильхам Алиев сейчас возглавляет Азербайджан.

— Помните первые впечатления о Тархове?

— Помню, что у него при себе всегда была амбарная книга с надписью: "Я планов наших люблю громадье". В ней была основная канва вопросов, связанных с КНОС. И еще, помню, он без конца курил "Приму". А после "Примы" потом всю жизнь курил "Кэмэл". Два пальца, которыми он зажимал сигарету, всегда были желтыми. И усы тоже. Вообще, сигареты он до конца своих дней изо рта не выпускал.

Жесткий, но демократичный

— Каким он был руководителем?

— Достаточно жестким. В подчинении у него тогда были тысячи человек, а потом, в ЮКОСе, еще больше — 23 тысячи. Он руководил заводами, и главная задача была развивать производство, ведь технологии никогда не стоят на месте. Для этого всегда нужно было быть в тонусе, не отставать. Например, если когда-то для повышения октанового числа бензина мы добавляли тетраэтилсвинец (ТЭС) — жутко токсичную вещь — то позже, вслед за Европой и всем миром, перешли на экологически чистое топливо с использованием других компонентов для увеличения октанового числа. Так удалось из 76-го бензина сделать 92-й и 95-й.

Отчитывался он всегда очень четко. Ему всегда давали слово, потому что всегда что-то происходило — сбои в движении, поломки электровозов, вагонов, проблемы с энергетикой и т. д. Тархов никогда не закладывал виновных. Вот вы попробуйте отчитаться, когда нет цистерн, бочек, никого не обвинив? А он мог. Никогда ни на кого пальцем не показывал, и меня это всегда поражало.

Еще интересный момент вспомнил: проходило как-то совещание на заводе, сидели у него в кабинете несколько часов, думали коллективно над какой-то сложной ситуацией. Долго не могли найти решения, и тут Тархов неожиданно встал из-за стола, разбежался по прямой и с криком "Кия!" в прыжке выбросил вперед ногу. Секунду все сидели в недоумении, а потом засмеялись. Виктор Александрович сел за стол, и буквально через 20 минут нашли нужное решение. Атмосфера изменилась! Он умел разрядить обстановку.

— Со времен заводской жизни он сделал вас в дальнейшем своей правой рукой. За какие качества?

— Свой выбор он не объяснял. Это был март 1989 года, Виктора Александровича выбрали депутатом областного Совета народных депутатов. Не сказать, что на тот момент я был с ним хорошо знаком, я работал тогда инструктором в облисполкоме. Однажды он пригласил меня и предложил перейти к нему работать помощником. Я согласился. Ему требовался сотрудник для обработки поступающего потока информации.

Первое, что он сделал в новой должности — взял на себя часть моих прямых обязанностей. Регламент требовал, чтобы помощник приносил ему все документы — рассортированные и разложенные по различным темам. Тархов подошел ко мне и сказал: "Слушай, не надо мне носить бумажки. Я пока еще в силах сам их носить. На стол положи, дальше разберусь".

Я уже говорил, что у него был волевой характер. Но, в то же время, он был достаточно демократичный. Например, в комнате отдыха, где мы продолжали обсуждать вопросы и разбирать бумаги, ему ничего не стоило встать и самому налить чай. Он не делил себя и остальных на "барина" и "челядь". Запросто мог позвать с собой домой водителя — кофе попить, пообедать. На равных мог поговорить с уборщицами. Помню случай, когда еще на заводе работали, к нему пришел слесарь. Пришел в неурочное время, по какому-то личному вопросу. Секретарша хотела его развернуть, но Тархов вышел из кабинета объяснил: "У меня сейчас совещание, но вы подождите, пожалуйста. Я как освобожусь, приму вас". И тот его часа полтора ждал, но был принят. Заношу бумаги, а они сидят друг напротив друга — чай пьют, беседуют…

— Какими вы запомнили совместные годы работы в облисполкоме?

— Виктор Тархов был председателем исполнительного комитета Куйбышевского областного Совета народных депутатов (Куйбышевского облисполкома) с 19 апреля по 23 августа 1991 года. Когда он его возглавил, в стране была очень сложная экономическая обстановка, в том числе не хватало продуктов питания. Нужно было следить за обеспечением города и области хлебом. И он (я считаю, что это его изобретение) изобрел так называемый госзаказ. Дело в том, что деньги-то были, а товаров нет. И тогда Виктор Александрович договорился с директором АвтоВАЗа, чтобы предприятие платило налоги в область не деньгами, а автомобилями, за которые мы приобретали в других регионах все, что нам было надо. После этого в области стабилизировалось обеспечение сахаром, картофелем и другими продуктами питания. Это был тогда единственный правильный выход из ситуации.

Скажу, что Виктор Александрович был хороший хозяйственник. А что до политика… Ведь кто такой политик? Человек, который говорит одно, думает другое, делает третье. Когда в России в 1991 году переворот произошел, так называемое ГКЧП, у нас в области располагалось командование Приволжского военного округа во главе с Альбертом Макашовым (советский и российский военачальник, генерал-полковник, с 1 сентября 1989 по 31 августа 1991 года — командующий войсками Приволжско военного округа. — Прим. Волга Ньюс). Макашов ГКЧП активно поддержал и выпустил по городу БТРы, которые разъезжали по улицам. Тархов ему позвонил и сказал: "Альберт Михайлович, как мужика тебя прошу, ну прекрати, убери ты эти БТРы. Люди волнуются, ну какие бронетранспортеры?". И вы знаете, буквально через два дня Макашов к нему приехал и сказал, что хозяйственник победил генерала. Дословно выражение не помню, но смысл был такой. Через пару дней стало ясно, что ГКЧП разваливается, никто его не поддержал. Но Тархова сняли с поста председателя облисполкома.

Помню, он собрал всех руководителей областных силовых структур, начал задавать им вопросы о легитимности решений ГКЧП. Те ответили, что в целом все законно. Виктор Александрович сказал всего одну фразу, но она стоила ему должности: "Наша главная задача — чтобы ни одна капля крови не пролилась, мы должны сделать так, чтобы в области все было спокойно: чтобы транспорт нормально работал, магазины все работали, чтобы продукты доставлялись в срок, не сорвалась уборочная компания. Там, наверху, разберутся без нас". Тогда это восприняли не однозначно, тем более группа товарищей, желавшая убрать Тархова из руководителей области, писала доносы в Москву, якобы он поддержал ГКЧП. Ельцин, не разобравшись, освободил его своим Указом от должности председателя облисполкома, назначив вместо Тархова Константина Титова.

После этого, в феврале 1992 года, Виктор Александрович ушел на Новокуйбышевский НПЗ, на котором тогда не было директора. Его предшественника, Ивана Абрамовича Дика, 29 декабря 1991 года, убили выстрелом в затылок у дверей своей квартиры. Это убийство не раскрыто до сих пор. Вместе с Тарховым на Новокуйбышевский НПЗ ушел и я. "Ты мне нужен, — сказал он. — Нужно, чтобы у меня "буфер" был".

Воры в законе и взорванный автомобиль

— В каком смысле "буфер"?

— Нужно было работать с людьми, отвечать на звонки, письма, особенно сельчанам, ведь во время посевной топливо нужно было не завтра, а "вчера". Тархов отдал мне "вертушку" (разговорное название закрытой системы партийной и правительственной телефонной связи в СССР, а также телефонного аппарата, использовавшегося в этой системе. — Прим. Волга Ньюс), все телефоны, и я работал. Было тяжело — и эмоционально, и физически.

В стране тогда творился самый настоящий беспредел. Воровали все и всё, и в первую очередь — нефть, нефтепродукты. Тащили, несмотря на охрану, выставленную на заводе. Это было весьма жесткое время, и Виктор Александрович принял решение (я сейчас могу ошибиться в цифрах, но смысл передам): реализацией нефтепродуктов стоимостью до 100 тыс. рублей занимается начальник отдела сбыта, до 1 миллиона — зам по сбыту. Все, что выше 1 млн рублей, подписывает лично Тархов. И это было правильное решение, потому что за 100 тысяч не убьют, а за миллион могут. И он это вовремя четко отсек.

Приходили к нам и некоторые известные "веселые ребята". Однажды пришел вор в законе. Прямо не угрожал, но намекнул: "Вы же знаете, что было с вашим бывшим директором. Мы не хотим, чтобы у вас было также. Вы нас только на завод пустите". А Тархов был в отъезде, в Москве. По приезду он распорядился: работаем только с милицией, никаких уголовных элементов на заводе не должно быть и близко.

Я пошел в только что сформированный шестой отдел. Там молодой человек сидит, новичок, первый или второй день как принял дела. Это был Евгений Березкин (с 1982 по 1990 год работал в уголовном розыске, откуда перевелся в отдел по борьбе с организованной преступностью; в 2003 году его пригласили в областное управление наркоконтроля; в 2013 году он возглавил ведомство; в 2016 году Евгений Березкин ушел на пенсию; в 2020 г. стал директором национального парка "Самарская Лука". — Прим. Волга Ньюс). Я ему объяснил ситуацию и добавил, что "веселые ребята" грозились прийти ровно через неделю. Возвращаюсь в кабинет, берусь за головушку 62 размера и думаю про себя: "Е-мое, куда же я попал…".

Через неделю они, как-то минуя охрану, снова пришли. А Виктора Александровича опять нет. Закрываю кабинет, наливаю им чай, кофе, начинаю объяснять, что это завод, тут важен каждый винтик и болтик и выделить и отдать что-то кому-то постороннему просто невозможно… Тут звонит секретарь Тархова, говорит: "К вам Березкин пришел". Я поворачиваюсь к этим "веселым ребятам" и задаю вопрос: "Вы что, хвост за собою привели? Там в приемной Березкин сидит". Они напряглись и спрашивают, как можно выйти незаметно. Я их вывел через запасной выход и больше они не приходили. И это — заслуга Евгения Георгиевича Березкина.

Однажды даже машину Виктора Александровича взорвали: время около 17 часов, водитель подъехал, поставил автомобиль напротив заводоуправления. Подходит человек, разбивает боковое стекло и бросает внутрь взрывное устройство. Взрыв был слышен из моего кабинета, сигнализация начала пищать… Видимо, хотели сделать Тархова посговорчивее.

Жуткое было время, бандитизм расцветал, особенно в Новокуйбышевске. Это был бандитский город. НПЗ — лакомый кусок, мощнейший завод, который перерабатывал тогда больше 10 миллионов тонн нефти в год. Милиция, конечно, активно боролась с беспределом — с врезками, с воровством… Но нам прежде всего нужно было решать производственные вопросы. Их было хоть отбавляй, вплоть до вопросов экологии.

Неудобный топ-менеджер

— Вы и экологией занимались?

— Да, и очень активно. По тогдашним проектам трубы, по которым перекачивали нефть и нефтепродукты, лежали на глубине три метра под землей. У них условный срок службы — 10 лет. Но у завода других вопросов выше крыши. Пока работают — и ладно. Откладывали вопрос замены, пока в трубах со временем не образовались трещины. Причем давление в них колоссальное — 25 атмосфер. Кроме того, сам завод стоит на горе, а под ней течет Волга.

В результате долгие годы нефть и нефтепродукты оседали в земле и просачивались в речку Кривуша. В Липягах, поселке между заводом и Кривушей, экология была хуже некуда. Мало того, и под заводом образовалось озеро из продуктов переработки нефти, оно расширилось вплоть до артезианских скважин из котрых качали воду для Новокуйбышевска. Подойди эта масса к скважинам — не миновать экологической катастрофы.

Виктор Александрович как раз только пришел на завод. А тут трагический случай произошел. Женщина из местных послала сына в погреб за картошкой. Ждет — его нет. Посылает второго посмотреть, что случилось, второй тоже не возвращается. Мать пошла их искать и увидела в погребе два трупа. Стало понятно, что в погребе газ скопился.

Приезжала правительственная комиссия, Тархова приглашали в КГБ. Объяснили ситуацию, мол, согласно съемке из космоса, под заводом озеро из отходов производства, что будем делать? Один умный человек предложил систему, которая бурит скважины до воды на 70−80 метров. Устанавливается обсадная труба с прорезями и уникальный по тем временам насос в форме тарелочек, в которые собирается, как мы ее называли, вся "шняга" и выкачивается.

Закупать оборудование можно было в США, но они нам не продавали. Тогда Виктор Александрович в 1992 году создал российско-швейцарскую фирму (ООО "Новитрек". — Прим. Волга Ньюс), где Швейцария исполняла роль посредника в поставках насосов. Благодаря этому удалось решить экологическую проблему и снять социальное напряжение.

Бизнес этот был эффективен и функционирует до сих пор, но когда безответственные журналисты заявляют, что Тархов получал с фирмы доход 2 млн долларов в месяц, хочется покрутить пальцем у виска. Там всего 12 человек работает, включая бухгалтера, ну какие 2 миллиона?

— С 1994 года в вашей совместной трудовой карьере начался период работы в ЮКОСе…

— Да. Тархова взяли туда на работу старшим вице-президентом по переработке, где он занялся своим любимым делом — производственными вопросами.

Здесь я еще раз подчеркну одну вещь: Виктор Александрович всегда одинаково разговаривал и с дворником, и с заводскими управленцами, и с руководителями, в том числе, с Ходорковским (Михаил Ходорковский — владелец ЮКОСа. — Прим. Волга Ньюс). Я бы сказал, что он был неудобный топ-менеджер. Очень неудобный. Потому что почти всегда добивался того, что способствовало развитию производства, порой — через резкое слово, неудобные для руководства решения.

В 2003 году Тархов пошел в депутаты. К этому моменту ЮКОСа уже, как такового, не было, его заменила "Роснефть". Выбирались мы по Чапаевску и Безенчуку, а в 2006 году, когда были выборы мэра Самары, поступило предложение: смотрите, мол, власть валяется на земле, какой бардак, с вашей хозяйственностью нужно исправлять ситуацию. Так он стал мэром. В город мы пришли вопреки всем, включая Константина Титова. Было достаточно много врагов.

Удержал "Водоканал"

— Как Тархов реагировал на критику недоброжелателей, когда был мэром?

— Он вел свою работу так, как понимал ее. Конечно, ему было неприятно, когда организовывались некие "постановочные" митинги у здания администрации города. Но он лидер по натуре, и что у него на душе в тот момент творилось, никому не было известно. Из рабочей колеи эти ситуации его не выбивали. Я вообще не припоминаю случая, когда он хватался за сердце. Просто продолжали работать дальше.

Больший отклик в нем находили позитивные события. Например, спустя год после его прихода в мэрию, нам удалось увеличить бюджет Самары вдвое — с 6 до 12 млрд рублей. Это было очень эффективно. В то время первым замом по экономике был Дмитрий Азаров, во многом это его заслуга. С Виктором Александровичем они работали дружно.

Елена Лебединская, работавшая тогда в мэрии руководителем управления по работе со СМИ, сказала: "Тархов не политик, он — победитель". Всего одно слово, но оно очень точно характеризует человека. Он шел по жизни как считал нужным. Видел проблемы и побеждал их.

— А как Тархов решал кадровые вопросы?

— Никогда не рубил сплеча. Если у подчиненных что-то не получалось, он, видя это, говорил, что сделает сам. Если человек начинал сопротивляться его указаниям, его снимали с работы. Но это было редкостью. Показательный случай — из 2008 года. Тогда была очень снежная зима с гололедом. Город принял решение не выпускать на линию троллейбусы. Тогдашний начальник МП "ТТУ" Владимир Водолазов послал всех условно на три буквы и выпустил транспорт с комментарием, что за простой ему никто не заплатит. И это при том, что "ТТУ" — дотационное предприятие, о каком простое речь? Так эти троллейбусы "раскорячились" по всему городу, мешая уборке снега, да еще и движение в городе поперекрывали. Это неразумное решение стало для начальника "ТТУ" фатальным.

Каждый шаг — публичный

— Про досуг: говорят, что Виктор Тархов любил рыбалку.

— Виктор Александрович любил активный отдых, особенно рыбалку. Но не ту рыбалку, якобы, в Финляндии, о которой так любят говорить скандальные журналисты. Кстати, всю жизнь про Виктора Александровича распускали всякие слухи и сплетни. Правды там и на копейку не было. А сейчас, когда его не стало и ответить он не может, эти болтуны разошлись по полной. В программах на федеральных каналах столько "знатоков Тархова" объявилось, так они про него рассказывают, что противно становится. Большинство из этих людей с ним никогда не встречались и не общались. Ну, да Бог им судья…

— Давайте развеем слухи: все-таки летали вы с ним на рыбалку в Финляндию?

— Я — ни разу. Он раза три в Финляндии был. В период работы в ЮКОСе, в 90-е годы. В то время у него там был коттедж, как никак — старший вице-президент ЮКОСА, вроде как для статуса нужно было, вот он и купил этот коттедж. В начале двухтысячных, когда он уволился из ЮКОСа, коттедж стал ему не нужен, и он его продал. Так что большую часть жизни мы рыбачили на Волге, это было любимое место его отдыха.

У Виктора Александровича был катер, он стоял в Кривуше, под Новокуйбышевском. Мы рыбачили в Чапаевских лиманах, там большой разлив, озера, соединенные с Волгой. Рыбалка там хорошая. Но опять же: пишут сейчас, что он там чуть ли не с утра до вечера каждый день был — вранье. Когда Тархов работал на заводе, мы туда приезжали раз 5-6 за лето, столько же зимой. Иногда — одним днем, иногда ночевали в палатках.

— На рыбалке же молчать надо часами, чтобы рыбу не распугать?

— Это касается рыбалки с берега. А мы с лодки удили, я обычно с носа катера ловил, он с кормы. Катер у него был небольшой, с кабинкой посередине — для рыбалки самое то.

— О чем разговаривали в это время? О работе?

— Разные были темы для разговора — о политике, о рыбалке, кто что где поймал. Бытовые беседы, словом. Хочу добавить: за 30 лет мы ни разу не обсуждали женщин, никого, никогда. Он в этом плане человек был строгих нравов. Да и я предпочитаю на эту тему не судачить. Это я к тому, что сейчас ему и любовницу еще нашли эти самые "знатоки Тархова". Не было у него любовницы никогда. Работа у него была и жена — Наталья Ивановна.

— Читать он любил?

— Виктор Александрович читал много. У него дома была хорошая библиотека, в первую очередь книги о Великой Отечественной войне, много книг об истории Российского государства. Собрания сочинений классиков российских. Все это он читал. Очень много знал о церкви. Его жена, Наталья Ивановна, была набожной женщиной.

С женой он рука об руку прошел практически через всю свою жизнь. Они познакомились еще в институте, на одном курсе вместе учились. Затем их направили на работу в Новокуйбышевск. Сначала они ездили из Куйбышева, затем им дали комнату в Новокуйбышевске. Она работала сначала лаборантом на заводе, потом в институте. Какое-то время, когда Виктор Александрович уже работал гендиректором, Наталья Ивановна трудилась в Сбербанке на рядовой должности. По отзывам коллег, была совершенно скромная женщина, никогда не кичилась тем, какую должность занимает ее муж. Позже, когда в жизнь Тархова пришел ЮКОС, она ушла с работы, поддерживала его, летала с ним в командировки в Москву, посвятила ему свою жизнь. Ни разу не слышал, чтобы они спорили, тем более ссорились. Придешь в гости, Наталья Ивановна встречает: "О, Александр Семенович, проходите, кофе будете?".

Иногда и по рюмочке с Виктором Александровичем могли пропустить. За 30 лет нашей совместной работы чего только не было — и рыбалка, и большие гости на заводе и в администрации. В мужских коллективах принято решать большие вопросы за маленькой рюмкой. Это не хорошо и не плохо, так просто заведено. Но за эти годы я его никогда не видел пьяным. Он ни разу не терял чувства собственного достоинства.

Помощь церкви и борьба с экстрасенсами

— С церковью у него были особые отношения?

— Виктор Александрович немало сделал для возрождения православия в Новокуйбышевске и в Самаре. По его инициативе был построен храм Серафима Саровского на месте бывшего хлебного магазина на Нижней площади в Новокуйбышевске. В Самаре он построил на свои деньги две часовни, оказывал помощь при строительстве церкви в Гранном и на Металлурге. Оказывал помощь настоятелям нескольких церквей.

Наталья Ивановна каждую субботу ходила на молебны, часто — и Виктор Александрович вместе с ней. Дома у них было много ценных икон.

Про благотворительность еще пару случаев напомню: когда работали в мэрии Самары, была неприятная ситуация — один деятель оскорбил Тархова. Тот подал на него в суд, выиграл дело, а все деньги отдал в детский дом.

А в начале девяностых, когда он только стал председателем Облисполкома (это первый человек в области, по нынешнему губернатор) ему выдали ордер на квартиру по адресу: ул. Вилоновская, 2. Это шикарная квартира, где всегда жили первые секретари Обкома КПСС. Вроде как главный в области, должен жить там, где всегда первые лица жили. Буквально на следующий день он приезжает на работу, и ему навстречу женщина бросается: "Виктор Александрович, помогите!". Это была многодетная мать, которая многие годы оббивала пороги властных кабинетов, пытаясь улучшить жилищные условия. Тархов пригласил ее к себе в кабинет, вызвал сотрудника жилотдела, отдал ему ордер и сказал — через час переоформите и выдайте этой женщине.

Возвращаясь ко времени работы на заводе в Новокуйбышевске, добавлю, что в 90-е годы откуда-то повылезали шаманы и целители, экстрасенсы. Некоторым удавалось арендовать зал местного Дома культуры, который тогда входил в систему НК НПЗ. Узнав о псевдоцелителях, Тархов их прогнал, а затем по его инициативе в ДК была организована академия музыки.

— Как складывалась жизнь экс-мэра последние годы?

— Переболев коронавирусом, он сильно сдал, потерял около тридцати килограммов. Здоровье не полностью восстановилось, и Виктор Александрович стал очень слабым, даже думать стал как-то по другому. Это уже не был тот волевой, сильный, прямой мужик.

— А последнюю вашу встречу с Виктором Александровичем помните?

— Это было в апреле 2024 года, я пригласил его на день рождения, встречались узким кругом, человек 5-6. Наталья Ивановна подвезла его тогда на машине. Выглядел он не очень. Но разговаривал весело — говорил о прошлом, о работе, вспоминал, шутил. А потом, через час-полтора, жена приехала, забрала его.

Гены — пистолет, окружение — курок

— Вы упомянули, что Наталья Ивановна почти всю жизнь посвятила мужу. А как она реализовалась с точки зрения материнства?

— Когда дочь Людмила училась в школе, семья Тарховых жила в Новокуйбышевске. Виктор Александрович занимал руководящую должность. И порой дирекция школы, где училась его дочь, обращалась за помощью напрямую к нему. То им краски нужны, то замазки, то трубы поменять. Такие вопросы было проще и быстрее решать через Тархова, а не через отдел образования. А как поставить двойку ученице, чей отец помогает школе? Думаю, к ней в школе было особое отношение, что не совсем правильно и, как я думаю, плохо сказалось впоследствии. Но это лишь мои размышления.

Кроме того, у каждого человека свой характер, его никуда не денешь. Да и атмосфера 80-90-х способствовала тому, что молодость у Людмилы была вольная. Как директор, отец получал хорошие деньги, дочь ни в чем не нуждалась.

Все перечисленное — мои личные наблюдения. За все 30 лет мы с Виктором Александровичем о семье не говорили ни разу, таков его характер. Он считал, что его семья, его дом, — это закрытая тема. Никогда он не жаловался ни на что, не комментировал. Единственный раз, когда посетовал на внучку, был летом 2024 года. Он в сердцах тогда сказал: "И институт не закончила, и работать нигде не хочет, только давай ей деньги!". Расстроен был. Насколько мне известно, на эту тему и скандалы внучка им устраивала.

— Вы были свидетелем того, в каких условиях росла внучка Катя. Что можете вспомнить об этом?

— Когда она была маленькая, дед ее часто водил на разные мероприятия, на демонстрации. Ну что можно сказать о ребенке? Обычная девочка с бантиком, красиво одетая. Как тут охарактеризуешь? Да, у нее было все, чего ей хотелось. Конечно, баловали. Я уже говорил, что Тархов был трудоголиком, главным для него была работа. Что на заводе он проводил по 10-11 часов каждый день, что в администрации. А воспитанием больше занимались жена, дочь.

— Но вы верите, что Катерина могла совершить двойное убийство? И что у нее действительно были подельники?

— Верю. Во время обыска у Екатерины нашли паспорта и телефоны Виктора Александровича и Натальи Ивановны. Кстати, у них даже загранпаспортов не было — это информация для тех, кто врет, что они скрылись из страны. Катя после их исчезновения продала машину по ложной доверенности, продала иконы. Думаю, все было ею спланировано.

Я первым забил тревогу. Позвонил Тархову 31 декабря в 23:30, потом звонил и первого, и второго января. В ответ приходили смс-ки: "Занят. Перезвоню". А 3 января, в его день рождения, мне пришла смс, что якобы он по семейным обстоятельствам в Москве. Через пару дней мне позвонили из Новокуйбышевска с вопросом: "А что с Натальей Ивановной?". Якобы Катя сказала, что дедушка увез бабушку на скорой помощи с инсультом. Вот здесь я уже всерьез насторожился и решил обратиться в правоохранительные органы. В результате проверки завели уголовное дело.

Вечером того же дня, когда я обратился, мне позвонили и сказали, что на следующий день к 9 часам ждут меня в управлении уголовного розыска. Вначале были долгие распросы: кто я, откуда, когда познакомился, где был. Но я тогда даже представить не мог, что случилось. Тем более, не мог предположить, что это сделала внучка. Помню, я уже сижу у следователя и все спрашиваю: "Он жив? Жив?". А мне: "Да вы что, забудьте об этом". Долго не мог поверить в то, что произошло…

Часто приходилось потом встречаться с сотрудниками полиции по расследованию причин смерти Виктора Александровича и Натальи Ивановны, считаю что они огромную работу провели по установлению истины. Четко, грамотно, профессионально. Сейчас, как мне известно, дело передается в суд. Будем ждать решения.

Вместо заключения: "Без дела сидеть не приучен"

Александр Семенович Кузнецов передал в редакцию "Волга Ньюс" автобиографию Виктора Тархова, написанную им самим в 2004 году. Ниже — полная версия.