- Что бы вы назвали главным результатом своей работы во главе Самарской области?

- Наверное, все-таки главное - это то, как ощущают себя люди в Самарской области, как им здесь живется. А это во многом зависит от того, какая атмосфера царит в обществе: чувствуют ли они себя гражданами, хозяевами своей судьбы и родного края или не верят, что от них что-то зависит, не видят здесь своего будущего и стремятся уехать туда, где лучше. Вот это, пожалуй, главная задача - изменить атмосферу в обществе, сделать так, чтобы люди увидели: они могут построить на своей малой родине достойную жизнь, такую, какой они желают для себя и своих детей, и все зависит только от них самих.

И вот в этом смысле я вижу результаты, вижу, что атмо­сфера в регионе меняется, идет процесс, так сказать, "очеловечивания" лица Самарской области. Потому что здесь, к сожалению, до последнего времени доминировали законы дикого рынка - прибыль любой ценой. По всей стране так было, но с начала двухтысячных годов, когда президентом стал Владимир Путин, эти процессы стали меняться в лучшую сторону. А в Самарской области, к сожалению, до последних лет законы рынка работали очень мощно. Когда я пришел сюда работать, у меня было ощущение, что я вернулся в 1990-е годы - такая была обстановка, и люди, кто считал себя хозяевами жизни, думали, что так и будет на века. Поэтому менять приходится много.
Конечно, процесс изменения общества, менталитета людей - это, может быть, самое сложное. Это процесс длительный и очень сложный, но, тем не менее, я хочу сказать, изменения произошли существенные. Сегодня и у рядовых людей, и у разных институтов гражданского общества, партий гораздо больше стремления к консолидации, готовности работать вместе с властью, участвовать в политике. Люди сегодня значительно активнее голосуют, чем раньше, больше поддерживают власть. Хотя сказать о том, что эта задача уже до конца решена, я пока не могу.

По поручению президента

- Если сегодня вернуться к моменту, когда президент предложил вам возглавить Самарскую область: насколько это было неожиданным? И не было ли желания отказаться?

- Для меня это было полной неожиданностью. Первый разговор с президентом был еще 26 апреля 2012 года. Я ожидал, что разговор будет другого характера, речь шла о другой работе - мне где-то за неделю-другую были звонки из Москвы: "Ждите приглашения".

Но Владимир Владимирович так начал разговор: "Я знаю, что вы просили этого не делать, не хотели менять характер работы, поэтому я вам предлагаю другую работу, которая для вас близка, которую вы знаете, - я предлагаю отправиться в Самарскую область". Конечно, это было для меня полной неожиданностью, и президент дал мне время подумать. И тут как раз был такой момент интересный: в приемной мы были вместе с Виталием Мутко (министр спорта РФ. - Прим. ред.) - он шел к Владимиру Владимировичу, чтобы утвердить окончательно список городов, которые будут принимать чемпионат мира по футболу. И он мне говорит: "Я буду предлагать снять Самару". А я, естественно, еще ничего не знал и переживал за Саранск, потому что многие были против - самый маленький город среди кандидатов. Но Мутко заходит - и буквально через три минуты выходит обратно: "Владимир Владимирович вообще не стал сейчас разговаривать о том, кого вычеркивать, потому что этот вопрос будет решаться позже. Так что вы, Николай Иванович, по Саранску уж сами переговорите". И тут я захожу - и со мной вот такой разговор.

Когда я вышел, Виталий Леонтьевич спрашивает: "Ну как, удалось застолбить, чтобы Саранск стопроцентно сохранился?" Я говорю: "У меня так неожиданно повернулось - теперь я понимаю, почему президент не стал обсуждать про города". И я ему рассказал, какой состоялся разговор. Так что Мутко был первый, кто об этом узнал. И сказал: "Хорошо, что я не стал настаивать на исключении Самары". Я говорю: "Ну, пока президент дал мне время подумать". "Нет, Николай Иванович, надо соглашаться. И Самару мы теперь оставляем, все".

А окончательный разговор был 3 мая, когда я сказал, что согласен. Потом были еще две встречи с президентом, обсуждались отдельные вопросы, и последняя была вечером 6 мая, где были расставлены последние точки. А 7 мая была инаугурация, президент вступал в должность, и в тот же день мне сказали: "Владимир Владимирович указы подписал". А обнародованы они были 10 мая - видимо, президент хотел, чтобы праздники как в Самаре, так и в Мордовии прошли без каких-то лишних эмоций, в нормальной праздничной атмосфере.

- Получается, Самара вообще могла остаться вне ЧМ-2018. А сейчас в городе уже строится стадион, причем быстрее, чем в других городах. Вы этим гордитесь?

- С тем, что чемпионат мира в Самаре будет, я уже как-то свыкся. Понятно, что три года прошло, и те проблемы, которые были, сегодня уже сняты. А тогда готовность Самары была практически нулевая: от той же Мордовии мы отставали как минимум на четыре года, если не больше. И в ноябре 2012 г. нам пришлось принять трудное решение - поменять место строительства стадиона. Представьте: еще в июне делегация ФИФА рассматривает проект стадиона на стрелке рек Волги и Самары, а через четыре месяца мы решаем строить совсем в другом месте. У нас просто не было другого выхода: на стрелке мы не смогли бы выполнить все условия ФИФА. Поэтому пришлось искать другую площадку - и возник Радиоцентр. Но там была одна серьезная проблема: это земля федеральная. А перевести ее в другой статус - это всегда очень хлопотно, тяжело добиться. Я не принимал решения до тех пор, пока не встретился с Владимиром Путиным, это было 30 октября 2012 года. Я подготовил письма, объяснил ситуацию, и президент поддержал сразу. И написал: правительству РФ решить проблему.

Но сегодня вопрос состоит в том, кто что будет проводить. Нам, Самаре, уже намекают, что мы будем проводить матчи четвертьфинала. Это обязывает еще ко многому: к этим играм интерес значительно выше, и надо иметь дополнительные гостиницы, транспортные коммуникации, аэропорт. Что касается аэропорта - мы там уже практически все сделали: меньше чем за полтора года был по­строен новый терминал, который имеет абсолютно европейский уровень. И к чемпионату мира там добавятся еще семь телетрапов, которые обеспечат практически любой поток пассажиров.

- У самарского стадиона очень интересная концепция, там рядом задуман наукоград "Гагарин-центр". Насколько это важно для региона? Это ведь фактически новый город.

- Да, это особый город. Для области этот проект будет исключительно важным - я думаю, он определит судьбу Самары на 50, на 100 лет вперед. Это будет совсем иное лицо Самарской области. Здесь будет не только стадион, отвечающий всем требованиям ФИФА и, может быть, один из лучших в мире, но и целый ряд сверхсовременных спортивных объектов. И к этой же площадке мы привяжем "Гагарин-центр", где хотим сконцентрировать весь наш научный, исследовательский потенциал. И сама база, и задачи, которые будут здесь решать, и люди, которые будут это делать, - они должны быть абсолютно мирового уровня, способны конкурировать с любыми научными центрами.

Подготовка к ЧМ помогает все это создать: тут уже делаются коммуникации, дороги, обустраивается территория, а для Гагарин-центра это уже примерно 30-40% расходов. Одно будет подкреплять другое: здесь будет современная спортивная зона, а для ученых - комфортная среда обитания. Это исключительно важно, особенно для молодых ученых, да и не только для молодых. Им не нужен шумный город. А здесь на площадке почти 100 га леса, для них будут построены коттеджные поселки, общежития, гостиницы, которые станут работать на "Гагарин-центр". Естественно, здесь будут и научные корпуса (в основном, лабораторно-исследовательские), технопарки, инновационный институт, объединенный университет. Мы хотим, чтобы на этой территории была абсолютно экологически чистая зона - передвижение только на велосипедах, электромобилях.

Знаю, сегодня многие считают, что это пока далеко, и неясно, будет или нет, в зависимости от того, какая сложится обстановка в стране. Но я абсолютно уверен: даже чем тяжелей будет обстановка, тем быстрее появится "Гагарин-центр". Потому что его задача - обеспечивать в том числе и обороноспособность страны, и развитие современной экономики. В том числе тот процесс объединения вузов, который в стране уже идет и будет дальше идти, - это все для того, чтобы появились новые центры, отвечающие новым вызовам, способные решать задачу конкурентоспособности нашей страны. Поэтому мы работаем над созданием такого центра, и в этом заинтересованы все: не только область, но и страна, и президент. России необходимо, чтобы появились свои разработки. Они у нас и сейчас есть, но эта база создавалась 50-70 лет назад, а сегодня все-таки требуются другие условия. И если конструкторское бюро с тех пор мало изменилось, сегодня уже туда трудно привлекать молодых людей. Потому что они видят не только за рубежом, но и в нашей стране уже много современных центров, а мы им проигрываем. Стоит задача - сделать новую базу, уже с учетом новых условий и вызовов, которая бы позволила нормально жить и работать самым талантливым молодым людям не только из Самарской области, но и из других регионов, даже стран, где их устраивали бы и бытовые условия, и все-все.

Конкуренция за умы

- Вы упомянули о создании в Самаре объединенного университета - мы знаем, как непросто шел этот процесс, здесь вы столкнулись с серьезным сопротивлением…

- Да, сопротивление было, может быть, самое мощное, которое возникало за все три года моей работы. И я считаю, что для меня это очень полезно - в том смысле, что люди, которые пытаются расшатывать лодку, они мне даже помогли. Потому что они боролись против объединения, и мне было абсолютно понятно, что пройдет немного времени, и появятся против них уже другие очень мощные аргументы - так и получилось. А люди, которые сомневались в правильности моих действий, еще раз убедились, что они направлены на будущее Самарской области. Какой будет область через 10-20 лет, во многом будет зависеть от того, как сейчас в итоге пройдет реформирование высшего образования в регионе. Сейчас все больше людей понимают, что тот шаг, который был сделан губернатором - объединить и сделать мощный вуз мирового уровня, - это требование времени. И что я добиваюсь того, чтобы через 20 лет Самарская область была одним из лидеров в стране, а не опустилась в аутсайдеры. Нам удалось добиться того, что Самарский государственный аэрокосмический университет был включен в топ-15 страны, здесь были приложены очень серьезные усилия, в том числе и со стороны губернатора. Это очень важно - мы попали в число 15 вузов, которые страна будет вытягивать до уровня сот­ни лучших вузов мира.

Да, СГАУ - это мощный вуз с традициями, но для топ-15 у него относительно узкий профиль, мало студентов. Вот почему так нужно объединить со СГАУ еще 2-3 самарских вуза, чтобы туда вошли фундаментальные науки, нефтехимия, другие направления. И мы договорились в Москве, нас поддер­жали, может быть, единственных в стране - что когда в СГАУ войдут еще другие университеты, мы сохраним место в топ-15. То есть эти вошедшие 2-3 вуза попадут в эту элиту без конкурса, и в составе объединенного университета они получат дополнительную государственную поддержку, чтобы поднять свой уровень. Нам такой карт-бланш дали, и не использовать этот шанс было бы, на мой взгляд, преступно. Мы сами это инициировали, и мне пришлось на уровне министра, с председателем правительства Дмитрием Медведевым неоднократно обсуждать эту тему. Естественно, она обсуждалась и с президентом страны, и была получена поддержка.

Для Самары создание этого мощного объединенного вуза - значит быть и дальше в пятерке ведущих регионов страны. Или опуститься во второй-третий десяток. Ведь сейчас вузы будут очень сильно распределяться по нишам. Вот в этих 10-15 ведущих вузах будет сконцентрирована в том числе академическая наука. У Самары тут тоже есть большое преимущество: здесь есть четыре института Академии наук, и все они перейдут в состав объединенного университета. Студент, аспирант напрямую будут связаны с большой наукой - академической, прикладной. А институты смогут со 2-3 курса отбирать студентов для решения тех задач, которые перед ними стоят, в том числе для государства. По Самарской области есть госзаказы на 20-25 лет вперед для научных направлений, которые в будущем будут определять обороноспособность страны. И студент уже на 2-3 курсе приобщается к такой науке, к решению таких задач, это тоже исключительно важно. Потому что все открытия - как правило, дело молодых. И у нас практически все есть для того, чтобы объединить все вместе, чтобы такой центр сформировался. Более того, у нас есть реальное производство - это космическое машиностроение, двигателестроение, авиастроение, нефтехимия, нефтепереработка, автомобилестроение, металлургия сплавов и многое другое.

Тут есть база: не только наука, но и образование, и производство. Соединить все это в единое целое - и разработки сразу можно апробировать, внедрять. Поэтому работа, которая начата была в феврале, исключительно важна для Самарской области. Большинство людей уже нас поддерживают, и решения уже приняты, сейчас в Москве будут решаться технические вопросы по объединению. К нам вскоре приедет Михаил Котюков, руководитель Федерального агентства научных организаций, которое сейчас управляет Академией наук, - он передаст в объединенный университет три академических института, находящихся в Самаре. Это будет пилотный проект в целом для страны.

Я исхожу из того, что создание вот такого мощного центра через 5-10 лет определит лицо Самарской области. Потому что все зависит от того, кого мы будем готовить: будут ли талантливые ребята учиться у нас или уедут получать образование в другие места. В прошлом году из Самарской области почти 500 человек уехали учиться в страны дальнего зарубежья - в Америку, Англию... Кто это такие? Часть - дети богатых людей, которые могут себе это позволить, но там много и просто одаренных ребят, которые прошли по конкурсу, участвовали в международных олимпиадах. А наша задача - сделать так, чтобы они, выбирая место учебы, понимали, что наш вуз ничем не хуже, а может быть, даже лучше, чем зарубежный.

Кстати, на последнем отчете СГАУ в топ-15 президент университета штата Аризона Майкл Кроу, который входит в комиссию, послушав все отчеты, сказал, что самарский вуз с той идеологией, которая прописана, может очень быстро приобрести международную известность и конкурировать на уровне лучших в мире. Потому что здесь есть для этого все условия - и производство, и опыт, и работающие КБ, и академические институты.

- А что будет с остальными вузами, которые не войдут в число сильнейших?

- Будет четкая градация: сначала 15 ведущих университетов, потом 80-100 вузов второго уровня, где сохранятся магистратура, аспирантура, частично ученые советы - но не 600-700 вузов, а в пределах ста. В Самарской области, если СГАУ (или наш объединенный вуз) будет в топ-15, то среди вузов второго уровня может оказаться наш медицинский университет, и, может, в лучшем случае еще один вуз. А сейчас в Самаре 19 вузов, и все остальные станут вузами третьего уровня, где не будет аспирантуры, магистратуры и будут готовить только бакалавров. Финансовая поддержка государства ведущих университетов и вузов третьего уровня будет отличаться на порядок. И понятно, что "собирать сливки" и делать науку будут вот те 10-15, а тут будет массовая подготовка кадров, ближе к техникумам и колледжам. Более того, если прием извне будет меньше 10%, то эти вузы могут передаваться регионам, потому что федеральный бюджет не станет их финансировать.

Вот почему я поставил задачу, что Самара должна иметь университет высшего уровня и быть в десятке, а также пару-тройку вузов второго уровня. Но главное - иметь ведущий вуз, потому что уровень остальных будет во многом определяться ведущим.

Плюс еще - ведущие вузы должны принимать как минимум 40% студентов извне региона и 20% - из дальнего зарубежья, это одно из важных требований к ним. Чтобы таланты привлекать, и у нас была не утечка мозгов, а обратный процесс.

Еще раз подчеркну: это главное, что определит будущее Самарской области. Те, кто был против, просто не понимают процессов, которые идут в мире. Мы живем в рыночной экономике, а в ней везде конкуренция. Конкуренция за умы, за технологии - это главная конкуренция! США обеспечивают свою мощь тем, что собирают талантливых людей со всего мира, в этом сегодня их главная сила. Есть такая теория, что 3-4% людей обеспечивают работой все человечество. Если от нас эти самые одаренные люди будут уезжать, то мы останемся на обочине прогресса, а все сливки снимать будут там, где окажутся эти люди. Если они останутся у нас, какую-то часть преимуществ будем иметь и мы.

Это принципиальнейший вопрос, который тоже влияет на состояние общества, на изменение менталитета людей. Очень важно, чтобы мы все ощущали себя частью большой и сильной страны, которая способна решать любые задачи, выходить на лидирующие позиции в мире, обеспечить своим гражданам все условия для жизни. Нам необходимо сохранить психологию победителей, которая позволила предыдущим поколениям россиян с честью пройти через все испытания ХХ века.

Чувство сопричастности

- В этом году празднование 70-летия Великой Победы в Самаре было, как никогда, масштабным. Почему сегодня это так важно?

- День Победы - это святой праздник для нашего народа, где буквально у каждой семьи есть свой герой, своя память и боль. У всех, кто видел этот "Бессмертный полк", наворачивались слезы на глаза - не только у ветеранов, но и у молодых людей. И они точно так же воспринимают с глубокой болью все, что происходило тогда, через какие трудности и беды прошли ветераны и весь советский народ. В том числе и здесь, в Самаре, очень много было сделано для фронта, для Победы. 34 тыс. боевых самолетов - нигде больше столько не произвели, каждый третий снаряд, выпущенный по врагу, танкеры с топливом для Сталинграда. Это была в полном смысле столица тыла. Вклад Самары в Победу был огромен, и сейчас мы попытались сделать так, чтобы наши люди отмечали праздник все вместе. Для того и были сделаны 30 тыс. мест на трибунах парада, и экраны на площадях городов, и песни военных лет, подхваченные тысячами голосов... В Самарской области только активно участвовали в праздновании юбилея Победы около полумиллиона человек. Для чего это нужно? Чтобы каждый почувствовал сопричастность к празднику и к этому великому подвигу своего народа, почувствовал себя частью страны, истории. И осознал себя ее продолжателем, наследником той Победы, опорой страны. Сегодня это особенно важно - ведь последние десятилетия очень много изменили, и в том числе мы видим попытки переписать историю, а нашу Победу представить совсем по-другому. Или мы будем воспитывать патриотов, или, как в 1990-е годы, размазывать все ценности и терять свою историческую память. Но сейчас, на мой взгляд, снова возвращается у людей, в том числе у молодого поколения, гордость за свою страну, за ту Великую Победу, уважение к поколению людей, которые эту Победу добыли.

Очень важно, чтобы это все отложилось у людей и новые поколения осознавали, насколько велика была роль той Победы для будущего нашей страны. И сегодня я вижу, что у большинства самарцев это осознание есть.

Просто надо много работать

- Можно ли сказать, что за эти три года вы научились понимать жителей Самарской области? Вы видите у них какие-то особенности, отличия?

- Ну, говорить, что я на сто процентов понимаю самарцев, наверное, нельзя. Может быть, иногда я считал, что понимаю, а потом ловил себя на мысли, что ошибался. Но большую часть людей я достаточно хорошо понимаю с самого начала, потому что они очень похожи на людей, с кем я работал раньше. И они, на мой взгляд, понимают меня хорошо. А вот элиты у нас разные. В Мордовии элита более понятная, она больше болеет душой за свой край - там она готова пожертвовать и своим временем, и трудом, и деньгами ради общего дела. У нас элита сложнее, и в этом есть определенная трудность.

Я уже приводил пример: в университетах всего мира есть так называемый эндаумент-фонд. Это фонд помощи университету, за счет которого он живет, а не за счет государства. Есть университеты, которые имеют по $5-7 млрд на счету от благодарных выпускников, которым полученное образование позволило заработать. Абсолютное большинство помогают своему вузу и формируется этот фонд, в тысячи раз превышающий государственную поддержку.

У СГАУ тоже был создан этот фонд примерно пять лет назад, и в Мордовском университете создан несколько позже. Но там уже намного больше денег, чем у СГАУ, хотя денег в Мордовии вращается в десятки раз меньше, чем в Самарской области. А у нас львиная доля бизнесменов - выпускники СГАУ. Это ведь тоже показатель того, насколько мы хотим, чтобы наш край был лучшим.

Мы меньше занимаемся благоустройством, потому что еще мало для кого красивый, чистый город - это гордость за свою малую родину, за то, что ты своим трудом это сделал.

- Это расстраивает?

- В какой-то мере да. Но я знаю, что все это делается не сразу. Потому что я и этот опыт проходил, и в Мордовии до нынешнего состояния было почти 20 лет работы. Тут много капитальных вещей: если бордюры положены не так, как их ни чисть - красоты не будет. Придется очень многое нам переделывать полностью, и мы шаг за шагом должны все обустроить, выровнять под линеечку. Я думаю, к чемпионату мира мы эти работы в основном проведем.

Но пока у самарцев, даже на уровне руководителей, не сложилось в сознании некоего стандарта благоустройства, нет традиции. Я вижу это на каждом шагу: вот мы стоим, он говорит о субботнике, как люди выходили 3-4 раза, он лично проверял. А я смотрю - дорога-то не вычищена. Ну, она вроде убрана, но не вычищена. Это уже привычка не замечать то, что сделано плохо. Поэтому придется много работать и создавать некие образцы. На это будет направлена вся реформа местного самоуправления: власть приблизим туда, к народу, в микрорайоны. Они должны этим заниматься, решить хотя бы одну задачу - создать комфортные условия для проживания в своих микрорайонах: чтобы все гладенько, чистенько, аллеи красивые, газончик ровненький, деревья подбеленные. Это создает настрой - видно, что люди стремятся к тому, чтобы жителям это нравилось, чтобы было красиво. Это одна из главных задач власти, которая будет там, внизу, а мы попытаемся обеспечить ее и финансами, и техникой.

- Мы когда побывали в Мордовии, там у всех чистые машины и нет пыли. Что, в Самаре грунт другой?

- Было время, когда и я, приезжая из Москвы в Саранск, думал: "Когда же и у нас будут чистые машины?" А теперь они там чище, чем в Самаре. Почему? Да потому что бордюрчики все положены правильно, и грязи намного меньше. Машинам на выезде с каждой стройки моют колеса. И дело совсем не в грунте, а в порядке.

- Реально этого добиться в Самарской области?

- Реально. У людей все больше желания сделать свой город чище. Это видно, и это главное. Просто надо очень много поработать. И еще вспомнить про одну отличительную особенность очень многих самарцев - лидерские качества, дух победителей. Если они за что-то всерьез берутся, то добиваются больших результатов. Возьмите школьные олимпиады: сколько мы в Мордовии сил положили, чтобы начать побеждать в стране! А когда мы запустили олимпиадное движение в Самарской области, стали давать доплаты учителям, то буквально за два с половиной года мы вышли в лидеры по России - в этом году имеем уже семь золотых медалей!

Почему такой взрывной рост? Да потому что здесь есть почва, и если на нее правильно положить семена, очень быстро идут всходы.

- Мы знаем, что, кроме писем с просьбами, вы получаете и благодарности. Когда есть такая реакция, работать легче?

- Да, это вдохновляет. Часто на выходные остается почта, которая не срочная, и я в воскресенье, как правило, сижу и читаю письма. В том числе там есть папка - письма обратные, когда уже что-то сделано, и каждую неделю есть 5-10 писем по результатам этого. И если люди удовлетворены, они иногда даже пишут: "Мы за вас свечки ставим, Богу молимся". А есть и другие письма - как люди тяжело живут. Я даже иногда внучкам, когда они приезжают, показываю, какие люди письма пишут. Но все-таки больше хороших писем, и когда они есть, значит, хорошо, мы не зря работаем.