- Какие функции возложены на наркодиспансер?

- Диспансер оказывает как неотложную, так и плановую помощь лицам, которые страдают синдромом зависимости от алкоголя или наркотиков. У нас в области этим занимаются наркологическая служба и три диспансера: Самарский, Тольяттинский и Сызранский. Также диспансер в прошлом году стал "клиническим". Это значит, что он может принимать студентов или врачей, которые проходят переподготовку, чтобы на своей базе их обучать.

- Сколько жителей области сейчас состоит на учете у нарколога?

- По данным на конец июля, 8384 человека употребляют наркотические психотропные вещества, а употребляющих алкоголь - 17938 граждан, но нужно понимать, что это люди не только зависимые, но и употребляющие эти вещества с вредными последствиями. Это пропорция практически неизменна на протяжении последних лет, серьезной динамики нет. С 2020 года число состоящих на учете начало расти, но этот рост связан с вступлением в силу приказа Минздрава, который вводит новый порядок учета лиц, употребляющих психоактивные вещества. Раньше мы снимали с учета человека, если он больше года не обращался к нам за помощью. Сейчас они остаются на диспансерном наблюдении. Количество подростков, состоящих на учете, в последние восемь лет снижается. В основном это употребляющие алкоголь и небольшая доля наркопотребителей. Сейчас около 70 человек находится на диспансерном наблюдении, здесь мы в тесной связи работаем с отделами по делам несовершеннолетних, с полицией, чтобы употребление, ставшее причиной постановки на учет, не переросло в зависимость.

- Есть какие-то общие черты у людей, которые состоят на учете?

- Как правило, это лица среднего возраста от 30 до 50 лет (практически 75-80% состоящих на учете). Соотношение мужчин и женщин, как правило, три к одному. Обычно это жители городов, испытывающие проблемы с трудоустройством, или безработные, чаще разведенные.

- Как изменились ваши пациенты за то время, что вы работаете в наркологии?

- Изменения обусловлены тем, что меняется тип употребления. Около 10 лет назад основным веществом на наркосцене был героин. Сейчас растет доля синтетических веществ. Лица, которые потребляют синтетические наркотики, реже обращаются за помощью, у них своя особенность в синдроме отмены: их в большей степени нужно мотивировать на обращение и удержание в программах реабилитации. Это меняет и подходы, и саму форму оказания помощи. Если говорить об алкоголе - уменьшается доля потребления крепких алкогольных напитков, увеличивается доля слабоалкогольных напитков. Это является следствием проводимой кампании, в том числе рекламной, повышается доступность слабоалкогольных напитков на рынке. Мы видим меньше алкогольных психозов, но те, что есть, как правило, более тяжелые из-за употребления суррогатов алкоголя.

- То есть слабоалкогольные напитки безопаснее?

- ВОЗ в 1980-е годы рекомендовал странам с северным типом потребления (большая доля крепких алкогольных напитков) отдать предпочтение на рынке слабоалкогольным напиткам. Но у любой медали есть две стороны. Здесь нужно найти баланс. При уменьшении доступности крепких алкогольных напитков растет употребление суррогатов.

- Много говорят о том, что в России сейчас мефедроновый бум, и по масштабам он сопоставим с героиновым в 1990-е годы. Правда ли это?

- Для Самарской области ситуация меняется в сторону потребления синтетических веществ. Может быть, мефедрон в меньшей степени распространен у нас. Но тенденция есть. Мы часто видим отравления такими веществами. Если раньше в 60-70% случаев это были опиаты, то сейчас практически 50% отравлений - синтетика. Причина этого в том, что рынки веществ работают по-другому: меняется форма, доступность становится выше.

- Можно ли сказать, что синтетика опаснее героина?

- Я бы не стал сравнивать с точки зрения опасности. Оба вещества наносят серьезный ущерб: они обладают высокой наркогенностью, оба становятся причиной смертельных отравлений. Но с потребителями синтетических наркотиков своя специфика работы. Мы на протяжении многих лет имели дело с потребителями героина. Мы знали, как их лечить, как протекает синдром отмены, определенным образом работали на то, чтобы мотивировать их на вступление в программы лечения. У потребителей синтетических наркотиков меньше приверженность к лечению.

- Есть ли в Самарской области особенности распространения алкоголизма и наркомании?

- Самарская область долгое время занимала лидирующие позиции по числу больных хроническим алкоголизмом и наркопотребителей. Но это связано не с тем, что в области эти вещества доступнее, а с тем, что хорошо налажено взаимодействие с медицинскими организациями, правоохранительными органами, судебной системой. Лица, замеченные в употреблении психоактивных веществ, быстро ставились на учет, с ними велась работа. Не секрет, что героин завозился из Афганистана по южному пути, и близость к этому наркотрафику определяла его распространенность. Если говорить об эпидемических показателях - с уменьшением доли потребления героина мы сравниваемся с другими регионами, сопоставимы с показателями Приволжского округа и России в целом.

- Каков типичный путь к зависимости?

- Исследования свидетельствуют о том, что есть генетическая предрасположенность. У лиц, страдающих от зависимостей, меняется система нейромедиаций в мозге. Это передается по наследству. Люди, страдающие синдромом зависимостей, иначе реагируют на определенные вещи. Велика роль также и социального фактора. Обычно это неудовлетворенность жизнью, безработица, конфликты. Если социальные факторы ложатся на генетическую предрасположенность, это является мощным фактором для развития наркологических заболеваний.

- Как понять, есть ли у человека генетическая предрасположенность?

- Существуют методики генетического консультирования, когда лаборатории проводят анализ и находят изменения генетического состава, которые могут насторожить пациента. Такие консультации проводятся в крупных научных центрах. К сожалению, в Самаре нет такой возможности, но, думаю, вскоре она появится.

- В последние годы во многих странах наркополитика становится мягче: некоторые вещества легализируются, потребителям раздают безопасные дозы. Вам не кажется, что борьба с наркотиками проиграна и России стоит изменить наркополитику?

- Я бы не стал говорить, что борьба проиграна. В последние годы снижается число потребителей, число преступлений. Не нужно торопиться менять действующую систему, когда потребители активно выявляются и в их отношении судами накладывается обязательство по прохождению диагностики, реабилитации. Эта система достаточно хороша. Но мы сталкиваемся с тем, что до нас доходит незначительное количество лиц, которым положено лечение. Необходимо задуматься о побуждающих механизмах, которые пока работают достаточно слабо. Через мотивационные консультирования, через наблюдение пациентов без социального прессинга. Сейчас, если ты состоишь на наблюдении, то твои права ущемляются в отношении вождения транспортом, владения оружием, трудоустройства на определенные виды работы. Возможно, этот фактор становится причиной того, что люди не приходят к нам. Та система, что работает сейчас, все-таки неплохо выявляет потребителей, но, к сожалению, не все до нас доходят.

- Как за последние годы изменился подход к лечению зависимостей?

- Если говорить о медикаментозном лечении, то серьезных прорывов не произошло. Лечение наших пациентов проводится в соответствии со стандартами Минздрава. Наша задача - обеспечить соблюдение этих стандартов. Меняется подход к дальнейшим этапам. Если раньше в основном делался уклон на медикаментозное лечение, то сейчас все большую роль приобретает система медицинской и дальнейшей социальной реабилитации. Мы понимаем, что лечение не должно ограничиваться стенами наших диспансеров и кабинетов. Человек, пройдя курс интоксикации, лечения зависимости, - только в начале пути. За курсом лечения обязательно должна идти медицинская реабилитация. Это достаточно длительный этап, человека, по сути, учат жить без алкоголя или наркотиков. Все происходит в тесной связи с психологами. В дальнейшем после прохождения курса медицинской реабилитации происходит восстановление трудовых навыков, интеграция в социум, восстановление семейных связей. Мы не должны ограничиваться каким-то одним этапом, только в этом случае можно рассчитывать на успешное завершение лечения.

- Сколько людей после лечения возвращается к употреблению?

- Традиционно у употребляющих алкоголь процент достижения ремиссии выше, потому что наркотики все-таки обладают большим наркогенным эффектом. Принято считать, что не возвращается к употреблению от 5 до 10%. Такой процент считается неплохим. Большая часть склонна возвратиться к употреблению. И алкоголизм, и наркомания - хроническое рецидивирующее заболевание. Это нужно понимать и самим пациентам, и их родственникам. Часто перед нами ставят задачу полностью излечить человека. Но учитывая, что причина - в изменении структур мозга, говорить о полном излечении после прохождения курса не приходится. Поэтому наша задача - в том, чтобы максимально продлить ремиссию. Да, возможно, через некоторое время наступит срыв, но к нему нужно правильно относиться, сделав его частью излечения. Здесь дело даже не в том, какой процент возвращается, а как мы к этому возвращению относимся.

- Как вы относитесь к заместительной терапии?

- Безусловно, нужно изучать опыт ее применения в ряде европейских стран, но заместительная терапия запрещена на территории Российской Федерации. Здесь мы даже при желании не можем провести исследование. Есть антагонисты и агонисты опиатных рецепторов. При терапии используются агонисты, которые блокируют опиатные рецепторы, не дающие получить удовольствие от потребляемого вещества. У нас есть препараты, которые блокируют эти опиатные рецепторы, то есть человек не будет испытывать эйфории от приема веществ. Я думаю, нужно повысить доступность этих лекарств, они достаточно дорогие. В области действует программа терапии с применением таких препаратов. Так что здесь мы не стоим на месте. Но я бы не зацикливался на заместительной терапии.

- Можно ли делить наркотики на легкие и тяжелые?

- Если сравнить героин и марихуану, то первый принято считать тяжелым наркотиком, а второй - легким. Потому что героин может вызвать и смертельные отравления, и сильнейшую зависимость, а марихуана не несет таких последствий. Но, разделяя их, мы забываем, что подавляющее большинство приходят к тяжелым наркотикам через легкие. Они становятся своеобразными воротами в потребление. Очень сложно относить какое-то вещество к легкому или тяжелому, потому что мы не знаем, насколько повлияли легкие наркотики в процессе вовлечения в тяжелые.

- Как распознать зависимость на ранней стадии?

- Есть ряд признаков, которые свидетельствуют о том, что употребление носит проблемный характер. Во-первых, когда алкоголь выпивается не ситуационно, как делает большинство людей, а без всякого повода. Увеличивается частота, увеличивается дозировка, возникают последствия, из-за которых сложнее идти на работу, сложнее общаться с родственниками. Все это - признаки того, что потребление выходит на неконтролируемый уровень. В дальнейшем, если этот процесс не останавливается, он переходит в зависимость, которую в основном мы диагностируем по синдрому отмены. Человек ощущает, что от выпитого алкоголя ему становится легче или он уменьшает болезненные проявления. Для многих характерно отрицание проблемы. Большинство людей не признаются, что у них проблема, ни себе, ни близким. Основная наша задача - объяснить пациенту, что проблема есть. Наличие осознанной проблемы - уже серьезный успех, благодаря которому мы с пациентом можем работать вместе. В обратном случае нам работать достаточно трудно, невозможно помочь человеку, который не желает этого.

- Как родственники могут помочь человеку с зависимостью?

- Нужно убеждение, нужно участие. Зачастую родственники, не находя контакта с больным, занимают позицию стороннего наблюдателя: "Мы его привезли, решайте проблему, а мы в процессе не участвуем". Такая позиция не очень продуктивна. Нужно запастись терпением. Часто родственники забывают, что зависимость - не вредная привычка, а серьезное хроническое заболевание. Самоустраняться или обвинять человека, что он не прекращает употребление, - это путь в никуда. Здесь важно совместное решение социальных или внутрисемейных проблем.