- В этом году спектаклю "Кысь" исполнилось уже 11 лет. Сколько еще будет существовать "Кыся"? Будет второе десятилетие?

- У нас был момент, когда мы с Игорем Лифановым думали, что наша популярность падает. Но это были времена кризиса. Когда он прошел, мы снова начали собирать полные залы. Я буду играть до тех пор, пока люди будут смотреть.

- За 11 лет зрители вас очень полюбили. А раньше было много отрицательных откликов по поводу ненормативной лексики в спектакле...

- Сначала мы стеснялись выкриков: "Позор! Хватит мата!" Болезненно воспринимали. А сейчас нам это как "пыль растереть". Мы играем не про мат. Думаю, полные залы это доказывают.

- Если дети приходят на спектакль, вы меняете текст?

- До сих пор не понимаю бабушек, что приводят детей на "Кысю". Скорее всего, они не читали, что там будет, и привели своих внуков. Но мы не заменяем слова на более цензурные. У нас такой сценарий! Кстати, неделю назад на спектакле в Москве я заметил, что на первом ряду сидят муж с женой и рядом с ними 9-летний сын. Он весь спектакль хохотал, заливался над всеми матными шутками. Игорь Романович Лифанов тоже заметил этого мальчишку. А вскоре пришло время его монолога, где он выдает целую тираду матом. И вот он набирает воздух, поворачивается ко мне и мне тихонько говорит: "Ну мальчик, держись!" Паренек выдержал, продолжал хохотать.

- Как часто вы можете выходить на сцену в роли кота?

- Вообще не могу, это просто надо. Знаете, я сейчас сижу тут и думаю: "Что я здесь делаю? Я бы с удовольстием лежал дома". В спектакле есть фраза, которая отлично описывает мое состояние: "Лежал бы сейчас в Питере, яйца нализывал". Единственное, что меня останавливает - это полный зал народа.

- За 2011 г. у вас было очень много съемок в разных проектах. Какой вам запомнился больше всего?

- Фильм "Маяковский. Два дня". Только он никак не выйдет. Это была серьезная работа. Я сыграл русского поэта и художника Давида Бурлюка. Его можно назвать создателем Владимира Маяковского. Когда-то он сказал последнему, что будет платить ему по 5 копеек за стих. Маяковский спросил: "Зачем?" Бурлюк объяснил, что если он будет платить, то Маяковскому будет совестно не писать. Для меня эта работа была интересной. Главное увидеть, как это было снято. Бывает, читаешь сценарий и вроде здорово. А потом видишь, что получилось, и не рад. Да и еще проблема в том, что режиссеры не всегда видят меня так, как мне хотелось бы.

- А намекнуть им, что вам хочется другого?

- Я так не могу. Ни одну работу не получил в своей жизни по знакомству. Я никогда никого ни о чем не просил. Сейчас я являюсь лицом Первого канала, не приложив  к этому никаких усилий, кроме упорной работы. Я не заискиваю, просто тружусь.

- У вас всегда была такая позиция?

- Да, всю жизнь. Честно говоря, завидую своим коллегам, которые с утра успевают "лизнуть" начальника. Я не могу этому научиться. Даже "Две звезды" веду в своем стиле. Меня предупреждали, объясняли, что там надо быть интеллигентным. Но у меня не получилось. Меня вызвали, спросили: "Ты чего, озверел что ли?" А потом им понравилось. Вместо 8 программ мы отсняли 12.

- Вы недавно снялись в авторском фильме казахского режиссера за символическую сумму. Это не слухи?

- Все правда. Фильм называется "Территория Джа". Когда я читал сценарий, то не верил своим глазам. Там история о том, что инопланетнне захватили Землю, чтобы похитить сгущенку. Я был в роли переговорщика, потому что ситуация была совсем запутанная. Ведь у генерала армии землян остался всего один ящик сгущенки, который он спрятал у себя в подвале. Не знаю, как все будет выглядеть. Надеюсь, это не будет позором всей моей жизни.

- Говорят, что вы снялись в фильме, где пришлось играть толстого человека. Как вам в тяжелом весе?

- Мне все равно в каком состоянии сниматься. А вот быть в тяжелом весе мне не нравится. Я всегда борюсь с лишним весом, потому что очень расположен к полноте. Жаль, что до официальной рекламы фильма уже становятся известны некоторые подробности. Но вам расскажу, что эти съемки для меня были очень тяжелыми. Я будто побывал в аду. Мне было сложно не только передвигаться, но и просто лежать. На меня плотным слоем было наклеено одеяло. Через 10 секунд я уже начинал страшно потеть. А там очень сложная технология. В каждую морщинку пинцетом закрепляли отдельный слой пленки, даже под глазами. От меня оставались только веки. Первый день я провел в этом гриме три с половиной часа, потом режиссеры начали укладывать работу в три.