Актер "СамАрта" Денис Бокурадзе после смерти основателя и бессменного худрука новокуйбышевского театра "Грань" Эльвиры Дульщиковой принял в ноябре пост художественного руководителя и только что выпустил первую собственную премьеру в театре "Фрекен Жюли". В следующий раз мпектакль можно увидеть в 23:00 23 июля, в ночь на Ивана Купала по старому стилю (именно в этот праздник происходит действие пьесы Стриндберга).
В 1970 г. Эльвира Дульщикова стала руководить детским драматическим кружком в Новокуйбышевском ДК и за несколько десятков лет сделала из него авторский театр. Бокурадзе играл в спектаклях Дульщиковой и участвовал в постановке спектаклей, но до "Фрекен Жюри" собственных режиссерских работ у него в театре не было.
Для постановки пьесы Стриндберга новый худрук собрал интересную команду. Фрекен Жюли играет актриса "СамАрта" Юлия Бокурадзе, Жана – также "самартовец" Павел Макаров, Кристину – актриса театра драмы Алина Костюк. Сценографию и костюмы к спектаклю выполнила художник Алиса Якиманская (известная своими куклами дочь Алексея Якиманского, худрука похвистневского театра "Сад"). За пластику отвечал самарский хореограф Павел Самохвалов, специалист по contemporary dance.
Пьеса Стриндберга 1888 г., как известно, рассказывает о грехопадении графской дочери с лакеем. Сам Стриндберг писал в предисловии о людях переходного времени, соединивших в себе старое и новое, но возможной социальной трактовке пьеса сопротивляется – слишком много в ней мистического, экспрессионистского и предвещающего абсурд 20-го века.

Бокурадзе в своем спектакле убирает бытовую конкретику и натурализм (в котором писателя обвиняли после выхода пьесы). На сцене прозрачный занавес, дверь на колесах, которую время от времени перемещают в другую точку сцены, табуреты и стулья, до времени висящие на стене. В этих условиях пьеса Стриндберга предсказуемо становится историей о единстве и борьбе мужского и женского. Правда, в премьере театра "Грань" случается несколько спектаклей, не очень сливающихся в одно целое.
Начинается все в атмосфере мистической. Под энергичный саундтрек (музыкальный ряд в спектакле подобран с толком: Рене Обри, Фаустас Латенас, Арво Пярт, Алексей Айги и др.) актеры показывают пластические этюды – вполне условные, но при этом четко проясняющие отношения между персонажами. Вот графская дочка Жюли, изнемогающая от жажды ласки. Вот кухарка Кристина, постоянно заламывающая руки. Вот Жан, оказавшийся между двух набрасывающихся на него женщин. В какой-то момент в спектакле появляется текст, но актеры продолжают существовать отчужденно, словно говоря сами с собой. В этой первой половине действия много экспрессии и интересной пластики, неожиданных метафор (например, танец Жюли и Жана представлен как исступленная игра на пианино в четыре руки). Но во второй половине "Фрекен Жюли" вдруг делает крутой поворот на психологический спектакль.
После того, как Жюли отдается Жану, оба выходят в грубой вязки теплых джемперах. В этом есть что-то первобытное, тем более, что диспозиция меняется - сила теперь оказывается на стороне мужчины. Если сначала Жюли (сыгранная Юлией Бокурадзе смело и своеобразно) выходит на сцену, поигрывая хлыстом, в свободных брюках и мужском пиджаке – волевая, решительная, подчиняющая – то теперь жестоким и жестким становится Жан. Жюли же оказывается мягкой, женственной, ничего не решающей без мужского приказа.
Несмотря на интересную актерскую работу Юлии Бокурадзе, спектакль в этой части начинает буксовать, сбивается на штампы (закадровые раскаты грома), мистическое внезапно становится религиозным (в финале звучит молитва по самоубийце Жюли), на лицах актеров откуда-то возникает белый грим - к финалу спектакль приходит совсем другим и гораздо менее собранным, чем начинался.
Но "проседание" по многим статьям не мешает премьере оставаться любопытной. Интересный дебют засчитан, остается ждать роста нового режиссера.