В ленте рассказывается о конфликте рабочих завода и владеющих предприятием олигархов. Первые выступают против ограничения своих прав и за повышение зарплаты, вторые же пытаются устранить недовольных и жить в свое удовольствие. Заводских рабочих, самоотверженных тружеников и интеллектуалов, разбирающихся в творчестве Белинского, Гоголя и Годара, Баскова противопоставляет ограниченным, жестоким олигархам, которые изображаются сатирически. Не находя поддержки у представителей власти, рабочие вступают в борьбу со своим начальством, и она заканчивается печально для обеих сторон.

Как и в самом известном фильме режиссера - "Зеленом слонике", - роли антагонистов в ленте "За Маркса…" исполнили Сергей Пахомов (активист профсоюза, бригадир литейного цеха) и Владимир Епифанцев (владелец завода Павел Сергеевич). Критики назвали новую работу Басковой "антибуржуазным фильмом", в котором режиссер пытается реабилитировать простого рабочего, утратившего значимость в построенном на капиталистических отношениях российском обществе.

После показа на сцену вышла Светлана Баскова и ответила на вопросы зрителей. В целом, публика восприняла картину доброжелательно. Вообще же, судя по полному залу молодых людей и их активному участию в дискуссии с режиссером, самарская аудитория неравнодушна к отечественному социальному кино вообще и к творчеству Светланы Басковой, в частности.

Ниже мы публикуем фрагменты беседы с режиссером.

- Все диалоги рабочих в фильме как будто взяты из театра студенческой миниатюры. А диалоги олигархов построены в традициях СТЭМа. Вы специально хотите подчеркнуть условность, неправдоподобие героев?

- И владельцы, и работники завода в фильме показаны такими, какие они есть на самом деле. Просто вы не видели этих людей, не разговаривали с ними и не знаете, что они думают. Прежде чем снять фильм, я побывала на многих заводах, пообщалась с представителями профсоюзных организаций при них. И могу сказать, что активисты-профсоюзники - это образованные, высокоинтеллектуальные, начитанные люди. Они освоили труды Маркса, не говоря уже о Гоголе. У них есть свои киноклубы, в которых они знакомятся с творчеством Годара и других выдающихся режиссеров. Когда я посещала предприятие в Тольятти, работники цитировали мне О.Генри. В Челябинске с активистами мы обсуждали творчество Гольбейна. … Люди, занимающиеся профсоюзной деятельностью, не пьют, не ругаются матом. То, что герои "За Маркса…" читают в фильме "Мертвые души" Гоголя, - абсолютно нормально.

Разная аудитория обвиняет мой фильм в фарсовости, абсурде, но ведь такова наша жизнь. В этом смысле "За Маркса…" - отражение того, что действительно происходит, и ничего надуманного в нем нет. Да и сами рабочие, видевшие картину, со мной согласны. Просто вы очень далеки от народа.

- Как долго вы собирали материал для фильма? Много ли ездили по стране и общались с рабочими и управленческим аппаратом?

- Чтобы общаться с управленческим аппаратом, далеко ездить не надо. А с рабочими мне очень помог Липецк. Там была группа освобождения труда - это люди-активисты, которые выступают в защиту прав трудящихся. И в то время там была большая активность. Среди них я встретила бывшего начальника литейного цеха Вячеслава Павлова, который сейчас защищает права рабочих. Он стал прототипом для героя Сергея Пахомова.

Собирая материалы для фильма, я поняла, что создать серьезный профсоюз в небольшом городе на предприятии невозможно - его сразу закрывают. Единственный настоящий профсоюз, который я нашла, был в Тольятти - это профсоюз "Единство". Профсоюзное движение развито и в Калуге.

Вообще защищать права рабочих очень сложно и практически невозможно. Ведь сама деятельность активиста создает угрозу для его жизни. Человеку грозит если не физическая расправа, то увольнение. В таком случае работнику приходится переезжать в  другой город и снова искать работу.

- Как вам пришла идея снять такой необычный фильм?

- Чем старше ты становишься, тем выше степень твоей ответственности и тем больше при виде каких-то недостатков в родной стране хочется прикрыть собой эти дыры.

- Почему вы выбрали именно Владимира Епифанцева на роль владельца завода?

- Я и раньше снимала его в своих картинах, например, в "Зеленом слонике". Владимир Епифанцев мне очень нравится как актер. Я вижу, что он играет в фильмах, которые не раскрывают его в достаточной степени. В "Поколении П" он очень хорошо сыграл в начале, и мне не очень понравилось то, что он делал дальше. На самом деле раскрытие актерского таланта и его реализация в картине - проблема режиссера. Я обожаю снимать Володю Епифанцева. Мне лично очень близок его подход к игре, пластика, и все диалоги был написаны специально для него. Он не соглашался играть в картине два года. Но я подождала, он в конце концов согласился и сыграл.

- Как вы полагаете, многое ли изменилось в 2010 году, про который рассказывается в фильме, по сравнению с советским периодом и 1990-ми в отношениях между руководством предприятий и рабочими?

- Серьезных сдвигов не произошло. А те, что произошли, носят формальный характер. На смену играющим в олигархов молодым эмоциональным ребятам, которые не отвечают за свои поступки, физически устраняют несогласных и вообще ведут себя нарочито странно, приходят тихие дельцы, которые хотят, чтобы их подчиненные были серой послушной массой, и стараются не провоцировать их. Теперь разборки, если и происходят, то только в кулуарах.

- Судя по вашему фильму, движение активистов в России обречено.

- У фильма печальный конец. Он напоминает о том, что быть активистом в стране очень непросто. В наше время человек должен выбирать между жизнью и чувством собственного достоинства. Это очень тяжелый выбор. Я хотела сказать, что в этой ситуации лучше знать, на что ты способен, осознавать, что тебя ждет, на что ты идешь. Но сам факт существования таких героев, как работники из "За Маркса…", напоминает тебе, что в жизни все-таки есть доброта, любовь. Эти человеческие качества точно не увидишь в Москве на улице, но где-то они есть. Когда ты их видишь, ты понимаешь, что жизнь не так уж плоха и что живешь не зря.

- В разных городах ваш фильм воспринимают по-разному?

- Да. В Москве, например, люди вообще не знают, кто такие рабочие, как они живут, и вообще не интересуются их проблемами. Зато в столице хорошо знают олигархов. Но в других городах я встречаю сильных, интеллектуальных молодых людей, которые внушают мне уважение своим интересом к этим вопросам. Самая суровая зрительская аудитория, которую я встретила, была в Тольятти - взрослые мужчины и женщины, давно работающие в профсоюзе, повидавшие многое. С такими зрителями дискуссия после фильма у нас обычно длится долго. А у некоторых она до сих пор продолжается.

- Почему в финальные сцены фильма так и не вошли эпизоды со снами и загробным путешествием героя Сергея Пахомова?

- Я снимала фильм как производственную драму и решила до конца остаться верной чистоте жанра. Изначально мы хотели включить в сюжет еще и сны главного героя. Мы потратили безумное количество времени и сил, чтобы снять эти сцены. Они были самые красивые во всей картине. Но в итоге мы оставили лишь финальную сцену, снятую в Нижнем Новгороде. Год назад, когда мы еще заканчивали фильм, к нам приезжали представители разных фестивалей. Среди них был и человек с Каннского фестиваля, который ознакомился с отснятым материалом и спросил меня - зачем я включаю эпизоды со снами, ведь они отвлекают зрителя. Я в начале не согласилась. Но потом, когда мы попробовали смонтировать фильм без этих сцен, я посмотрела, что получилось, и поняла, что он был прав. В итоге пришлось отказаться от сцен, работа над которыми стоила мне здоровья.

Вообще сны, как и загробное путешествие, вводят зрителя в другое - расслабленное - состояние, отвлекают его от хода событий. К тому же они привносят что-то личное. А если режиссер привносит что-то личное в фильм - это слабость.

- Объясните, пожалуйста, смысл финальной сцены в картине.

- У этой сцены нет однозначного объяснения. Она допускает самые разные интерпретации. Каждый зритель трактует ее по-своему. Некоторые видят в ней призыв героя Сергея Пахомова к борьбе. Такая метафоричная сцена заставляет зрителя находить в фильме связанные с ней символические образы.

- Для чего вы ввели в фильм картину Малевича "Черный квадрат"?

- Эпизод с покупкой олигархом картины Малевича за означенную сумму имел место в реальности. Сценой с "Черным квадратом" я просто хотела показать, что современные бизнесмены настолько разбаловались, что уже не знают, как себя развлечь. Поэтому они скупают современное искусство как товар. Они покупают "Черный квадрат" для того, чтобы вложить деньги: ведь на следующий год он будет стоить еще дороже. У "Черного квадрата" разные значения, и в фильме они по-разному обыгрываются. Если помните, "Черный квадрат" не только упоминается в разговоре бизнесменов. Его же образом завершается загробное путешествие героя Сергея Пахомова.

Если вас волнует, почему я включила в фильм именно эту работу, я поясню. Я считаю, что в истории российского искусства есть три больших достижения, которыми можно гордиться: иконопись до конца XVII века, авангард начала XX века и концептуализм. Все три вида искусства я постаралась представить в фильме. Это рефлексия в высоком смысле слова.

- Вы изначально планировали снимать картину с героями-мужчинами?

- Да. Изначально я хотела показать в фильме человека вообще и на производстве, в частности. Но работать с женщинами-актрисами у меня не получается. Дело в том, что как только ты вводишь в фильм женщину, возникает необходимость добавить в сюжет ее личную линию, включить рассказ о семье. Я же хотела показать именно жизнь рабочих.

- В одном интервью вы сказали, что фильм "Зеленый слоник" посвящен теме Чеченской войны, но, похоже, никто из зрителей не понял, как эта тема представлена в картине.

- Мало ли что я сказала. Хотя, конечно, чем старше человек становится, тем выше его ответственность за сделанное в жизни. "Зеленый слоник" был снят 13 лет назад. Но в связи с ним мне на сайт до сих пор приходят письма, в которых одни авторы желают мне сгореть в мучениях, умереть от рака, а другие признаются, что я изменила их психику. Ужас! На каждое письмо я отвечаю, что не ставила перед собой цели психически травмировать кого-то и стараюсь, заботясь о молодежи, как-то объяснить, что в 90-е мы жили в информационном вакууме, понятия не имели о войне в Чечне. Понимаете, если нет социальных институций, то художник вынужден замещать их, хочет он того или нет. Поэтому в "Зеленом слонике" мы чисто интуитивно восстали против существующего порядка вещей. Мы перешли все табуированные зоны для того, чтобы сказать, что не нужно врать и следует говорить обо всем открыто. Это был крик нашего сообщества художников и актеров. Фильм был сделан настолько искренне, с болью, с таким молодецким задором, протестом, что, наверно он до сих пор актуален своей сверхоткрытостью. Она напоминает нам, что существует другая жизнь.

- Как вы думаете, почему этот фильм до сих пор популярен у зрителя?

- Я не знаю. Когда мы только сняли "Зеленого слоника", он был во всех студиях и о нем уже знали все. Периодически, раз в несколько лет, интерес к фильму возрождается. Я и сама не могу смотреть "Зеленого слоника". В Москве есть клуб "Билингва", в котором несколько лет назад решили показать ретроспективу моих фильмов. Я из любопытства зашла посмотреть на реакцию публики на "Зеленого слоника". Люди сидели, ели, а через некоторое время потянулись к выходу. Я спустя 10 минут последовала за ними. До сих пор "Зеленый слоник" вызывает болезненную реакцию, и мне приходится объяснять его. На днях парень из Харькова написал мне письмо, в котором сказал: "В "Зеленом слонике" вы открыли нам другой мир, показали, что можно жить иначе. Но, оправдываясь за этот фильм, вы нас унижаете". Письмо меня убедило, и я последовала его совету.

- Многоточие в названии "За Маркса…" для вас принципиальнее восклицательного знака?

- Да. Этим знаком подчеркивается неопределенность будущего наших героев. Их задумка безнадежна, и мы не знаем, получится у них отстоять свои права или нет, и несмотря на очевидность трагического финала, до конца лелеем надежду на хороший исход.

- Каким будет ваш следующий фильм? О политике?

- Понимаете, снимать социальное кино, особенно женщине, очень сложно. Это требует больших затрат сил и энергии. Я считаю, что если опять буду делать социальный фильм - прогорю и не сниму так точно, как получилось с "За Маркса…". К тому же, нельзя останавливаться на достигнутом. Теперь же я хочу снять исторический фильм про Василия III. В лентах такого типа художник более или менее свободен.