- Отмечаете ли вы на фоне СВО новую волну научной эмиграции в своей научной области? И если есть "утечка умов" - каковы ее масштабы и какими могут быть последствия?

- Основная волна научной эмиграции уже миновала - в начале СВО некоторые мои знакомые, в том числе молодежь, уехали, был такой момент. Но покинули страну те, кто планировал это сделать и до спецоперации, она лишь ускорила этот процесс. Кто-то, наоборот, собирается возвращаться на Родину, поскольку с российским гражданством стало сложнее работать за рубежом.

Думаю, с точки зрения развития нашей страны эта ситуация имеет больше плюсов, чем минусов.

- Как, по-вашему, - наука принадлежит всему миру или должна работать для Родины? Можно ли утверждать, что СВО умножила запросы на государственную идеологию и целеполагание в научно-технической сфере?

- Я продолжаю общаться с большинством своих зарубежных коллег и всегда пишу им, что для меня наука интернациональна, поэтому должна быть свободна от политики, и они меня в этом поддерживают. Другой вопрос, что многим из них в Германии, Великобритании, США на государственном уровне запрещается работать с Россией. Некоторые контракты от наших партнеров потребовали приостановить.

Более того, раньше мы оказывали в том числе и платные услуги, касающиеся научных исследований, и работали на весь мир, сейчас такой возможности нет - финансовые операции невозможны.

Тем не менее считаю, что наука, как и спорт, должна людей объединять, а не разобщать. Безусловно, ситуация изменится, по-другому быть не может.

Что касается целеполагания в научной сфере в связи с СВО, то пока я не вижу этого. Наверняка какие-то отечественные лаборатории, научные группы работают на нашу армию, на ее потребности. Но сказать, что появились государственные программы, ориентированные именно на укрепление нашей военно-технической сферы, и связанные с этим научные составляющие, я не могу.

Да, появились новые научные программы, в частности, в Российском научном фонде, ориентированные больше на практическое приложение, но пока это не распространено повсеместно.

- Поставлены ли государством новые задачи перед МНИЦТМ или вами персонально? Может, вы в инициативном порядке работаете над проектами, решающими задачи СВО или импортозамещения?

- Нет, не поставлены, мы по-прежнему работаем в инициативном порядке. На мой взгляд, если научные исследования касаются задач государственной важности, то в инициативном порядке работать здесь нельзя - должны быть поставлены конкретные задачи и оказана господдержка.

Мы поддерживаем и развиваем свои компетенции, открываем новые лаборатории. Десять с лишним лет назад мы думали: сейчас начнем работать, получим какие-то результаты, и государство поставит перед нами задачи. Этого не произошло, и, на мой взгляд, мы видим не совсем эффективную организацию грантовой поддержки в целом.

Зачем нужны гранты? Затем, чтобы человек показал, что у него есть идея и он может ее развить на основе пусть даже небольшого финансирования. Но дальше уже кто-то должен оценить его работу и сказать: "Да, это перспективно, и мы готовы выделять средства из казны".

Поэтому проекты, начатые на грантовой основе, должны продолжаться на основе постоянного финансирования, только тогда мы получим значимый результат, иначе мы вынуждены под каждый новый грант начинать новые работы.

- С кем консолидируется ваш коллектив, с какими университетами и НИИ ведется сотрудничество и в каких направлениях?

- Мы продолжаем наше неформальное взаимодействие в том числе и с западными коллегами, хотя и далеко не со всеми. Так, 17 июля в Journal of the American Chemical  Society вышла научная статья, в числе авторов которой, кроме меня, - большой научный коллектив ученых из Италии, США, Польши. Это тоже пример того, что в принципе на Западе готовы с нами сотрудничать.

На протяжении вот уже нескольких лет мы активно взаимодействуем с Северо-Западным политехническим университетом (г. Сиань, Китай) и даже достигли договоренностей об академическом обмене, то есть мы сможем привлекать наших студентов и аспирантов к исследованиям. Я являюсь соруководителем научных студенческих и аспирантских работ в этом университете. Надеюсь, здесь соруководителем моих студентов и аспирантов станет китайский коллега-профессор.

Кроме того, мы подали совместную заявку на грант в конкурсе Российского научного фонда. Дело в том, что они занимаются очень необычным классом материалов, называемым электридами. Эти вещества - очень хорошие катализаторы многих химических процессов, в частности, связанных с синтезом и разложением аммиака. Аммиак сейчас важен, поскольку содержит водород, и его достаточно легко перевозить, что во многом решает проблемы транспортировки водорода.

В Северо-Западном политехническом университете проводят соответствующие эксперименты, но химического образования как такового там нет, над исследованиями работают физики и технологи. Мы, со своей стороны, можем им существенно помочь, выполняя прогнозирование новых материалов с использованием химических критериев.

- А как обстоят дела сотрудничества с представителями реального сектора экономики? В предыдущем интервью Волга Ньюс вы говорили о том, что крупные промышленные предприятия с трудом воспринимают новшества и требуют от авторов-разработчиков уже готовый продукт, а малый бизнес до формирования полноценного инновационного спроса в большинстве случаев еще не дорос. Изменилась ли ситуация на фоне СВО, санкций и курса на импортозамещение?

Профессор Владислав Блатов: "Мы можем спроектировать материал, отвечающий заданным требованиям"

Вступая в должность, новый глава госкорпорации "Роснано" Сергей Куликов одной из ее актуальных задач назвал математическое моделирование свойств материалов: сокращение сроков их проектирования критически важно для конкурентоспособности страны. Этим направлением в Самаре не первый год занимается профессор СамГТУ Владислав Блатов. В России не очень много ученых столь высокого класса и столь известных не только в отечественном, но и в мировом научном сообществе. Мы побеседовали с ним о его нынешних работах и замыслах.

- Ситуация начинает постепенно меняться. Так, АО "Челябинский цинковый завод" разрабатывает новые (не литиевые) аккумуляторы, а мы ему в этом помогаем. В рамках заключенного с предприятием договора работает группа под руководством Артема Кабанова (доцент кафедры "Общая и неорганическая химия", старший научный сотрудник МНИЦТМ Политеха, кандидат физико-математических наук. - Прим. Волга Ньюс).

Альтернативой литию может быть цинк, и наши ученые уже собирают таблеточные батарейки, которые по ряду параметров соответствуют литиевым, впереди - создание пальчиковых аккумуляторов. Таким образом, по тематике ионной проводимости в твердых телах мы осуществили выход не только на реальные материалы, но и на оборудование. В этом направлении мы двигаемся, и работать можно и с другими металлами, например, натрием, калием. Однако для этого требуются определенные капиталовложения.

Малый же бизнес работает на ближнюю перспективу. К нам обращаются (и много) по разным вопросам, связанным с производством, но, как правило, в таких случаях нужен готовый продукт. В этом заключается основная проблема, поскольку, если мы создадим его, то сможем продать и сами. Научные исследования, конечно, должны поддерживаться государством. Даже крупные корпорации, которые обладают большими средствами, не слишком ориентированы на дальнюю перспективу и стараются извлечь прибыль в ближней.

- Какие еще последние достижения МНИЦТМ можете выделить?

- У нас выкристаллизовывается новое направление, связанное с пористыми материалами с периодической структурой. Мы создаем их на уровне пластиковых моделей пористых структур и какие-то модели уже воплощаем в образцы. На основе этих моделей начинаем работать с композитными материалами, причем заполнить пористое пространство можно не только пластиком, но и, к примеру, металлами.

Кстати, лаборант-исследователь МНИЦТМ Екатерина Бухтеева стала стипендиатом президента РФ с работой по этой теме.

Традиционное для центра направление - металл-органические каркасные структуры. Развивал его доктор химических наук Евгений Александров, ныне заведующий лабораторией молекулярного моделирования Центра НТИ "Цифровое материаловедение: новые материалы и вещества" МГТУ им. Н.Э.Баумана. Он внедряет там наш опыт и компетенции, надеюсь, мы сможем сотрудничать. Здесь же мы привлекаем молодежь, чтобы продолжать разрабатывать этот класс материалов.

Еще один класс - интерметаллиды, достаточно изученный нами с теоретической точки зрения, но с экспериментальной новый для нас. Мы организовали лабораторию для синтеза этих материалов, где сможем на основе компьютерного моделирования воплотить соединения, которые спрогнозировали. Артем Кабанов, собственно, тоже синтезирует то, что изначально предсказал, и это наглядный пример того, насколько реален переход от теории к практике.

Мы в первую очередь занимаемся теми веществами, которые уже есть, получены, и ищем в них новые свойства, а потом смотрим, как можно их модифицировать, изменить, улучшить.

Кроме того, у нас остается исходная тема, с которой мы начинали, - разработка теоретических инструментов для прогнозирования свойств материалов: программное обеспечение, базы данных, компьютерные сервисы. Все они сосредоточены на сайтах https://topospro.com и https://topcryst.com/, и ими пользуется весь мир.

Следующая наша масштабная задача - разработка систем искусственного интеллекта, что еще более расширит наши возможности в материаловедении.

Знаете, для меня основной целью всегда было воспитание талантливой молодежи, квалифицированных кадров - для меня это важнее решения научных проблем. Возможно, мы учим слишком хорошо, учитывая, что шестеро из 10 защитившихся у меня кандидатов наук работают за рубежом. Я искренне верю, что со временем все больше молодых ученых будет оставаться в России, в Самаре, потому что у нас появляется суперсовременное оборудование, создаются лучшие условия, а значит, работать у нас становится все интереснее.