Самарцы первыми в России увидят "Мираж русской деревни", передает корреспондент Волга Ньюс. Так называется документальный фильм французского режиссера Люка Товена, усмотревшего в деревне, которой нет на карте, метафору русской истории.

Познакомиться с картиной, а также пообщаться с ее автором синефилы смогут 19 мая на показе в большом зале Дома актера. Показ, организованный "Альянс Франсез Самара" и киноклубом "Ракурс", для города уникален: до этого фильм показывался в январе только в Париже, где прошла его премьера.

О режиссере известно, что он родом из пригорода Парижа. Его знакомство с киноискусством началось в университете Пари 8 в Сен-Дени, продолжилось в Институте Кинематографии в Москве у Марлена Хуциева и Вадима Юсова. Тогда же Товен снял две "короткометражки", "Подвешенное время" и "Грозу". Вернувшись во Францию, Люк работал монтажером на телевидении, создавал видеопостановки для театральных пьес. В 2005-м переехал в Россию, где снимал фильмы на тему русской истории и поэзии.

Но "Мираж русской деревни" в его фильмографии стоит особо: для Товена это первый опыт полного метра и серьезный разговор на языке кино о судьбоносной для его жизни и творчества России. "Первый раз в Россию я приехал в 1997-м и первое знакомство со страной произошло благодаря русской женщине, – вспоминает Люк. – С тех пор я ежегодно приезжал в Москву, Санкт-Петербург. Россия запомнилась мне страной постоянных переворотов, пережившей разрушение, помнящей прошлое, не готовой к настоящему и конфликтующей с будущим".

Для выражения этих мыслей Товен искал адекватный кинообраз. В 2006-м его знакомый из ВГИКа принес газету со статьей о деревне Дикий – поселения, построенного сбежавшими от коллективизации крестьянами в 1928 году. Чтобы отдать дань уважения своим родным и близким, погибшим в годы советской власти, они поставили "памятник": посадили в землю давно засохшее дерево вверх корнями с табличкой "В память о наших репрессированных предках". Этот символический образ вдохновил Люка на создание фильма.

Товен приехал в Дикий летом. Первым делом познакомился с местными обитателями. Общался с помощью переводчика. Но главным его впечатлением стало знакомство со старожилами – мужчиной и четырьмя женщинами. Они остались с Товеном в конце августа, когда остальные жители Дикого уехали в город. Люк слушал их рассказы о раскулачивании, наблюдал их повседневную жизнь, обычаи, традиции. В этот момент, по словам Товена, ему открылась "метафизика русской души". На основании впечатлений он совместно с Анн Бодри написал сценарий.

В течение трех последующих лет режиссер приезжал в Дикий, продолжая общаться со старожилами. А потом уже перешел к съемкам. Деревенские, поначалу принявшие эксцентричного француза за сумасшедшего, вскоре привыкли и к его вопросам, и к просьбам топить печь по-черному, и к постоянному присутствию камеры Товена: он сам снимал происходящее. На съемки ушло пять лет. Как Товен и хотел, образ Дикого в фильме стал своеобразной призмой преломления трагических эпизодов русской истории XX века. Символом жизни, которая еще есть, но неминуемо исчезает, превращаясь в мираж.