В «Ладу» позвал Михалев
 - Чем вызван твой переезд в «Ладу»? Ведь, насколько я знаю, у тебя были предложения от более успешных клубов.
 - В тюменском «Рубине», к примеру, предлагали остаться. В прошлом сезоне мы стали лучшей командой ВХЛ, выиграли «Кубок Братины». Это была моя первая медаль в профессиональной карьере. Хотя в суперлиге и КХЛ удавалось четвертое-шестое места занимать, но до медалей добираться не получалось. Может, и остался бы в Тюмени. Но после звонка Сергея Михалева, который позвал в «Ладу», принял решение перебраться ближе к семье, которая у меня в Самаре. Тем более что сейчас в Тольятти ситуация в плане организации работы хоккейного клуба вполне благополучная.
 - В наше время не является проблемой для профессионального хоккеиста перевезти семью в любой город и даже страну.
 - Так-то оно так. За многие годы своей карьеры я видел жену Ольгу и двух дочерей — Кристину и Валерию не так часто, как хотелось. Не успеешь оглянуться, как дочки вырастут - годы бегут стремительно. А хочется, чтобы они были рядом постоянно. Но ведь дети-то в школе учатся. Было бы неправильно чуть ли не ежегодно отрывать их от привычного жизненного уклада, друзей, родственников. На новом месте им адаптироваться нужно. А если часто меняешь клубы, то это становится проблемой.
 В «битве века» не участвовал
 - Ты поиграл в Москве, Питере, Новосибирске. Но почему остался верен Самаре?
 - Первые игровые годы, пока старшая дочь не пошла в школу, семья была рядом со мной в Питере. Тогда, если бы в СКА мне предложили продлить контракт, наверняка бы обзавелся жильем в Санкт-Петербурге. И мне, и супруге этот город очень понравился. В отличие от Москвы, в которой очень много суеты. А вот Новосибирск - чужой: и от дома далеко, да и друзей там нет. А Самара родная. Я здесь родился. Жена тоже отсюда родом. Родители, друзья здесь. И в глубине душ я даже доволен тем, что не сложилось с Питером.
 - В СКА провел пять сезонов. Почему не стал продлевать контракт?
 - К руководству клубом пришли люди из «Газпрома». Если до их прихода супервысоких целей перед командой не ставилось, то газпромовские амбиции были и остаются весьма серьезными. Команду стали комплектовать мировыми звездами первой величины. А меня позвали в столичный «Спартак».
 - Помнишь ли грандиозную драку в Тольятти 31 октября 2002 года между хоккеистами «Лады» и СКА, в которой совместными усилиями команды заработали 317 штрафных минут? Ты тогда уже за армейцев выступал. Что тогда случилось?
 - Я о ней много слышал, в газетах читал. Да и ребята ее долго обсуждали. Тогда даже тольяттинский вратарь дрался. Увы, разочарую: мне не довелось в ней поучаствовать - из-за травмы меня на выезд не взяли. А о причинах драки ничего такого не слышал. Иногда так бывает, что в игре эмоции зашкаливают. Нечто подобное тогда и произошло. Можно сказать, на ровном месте.
 Я — с «Волги» и Обороны
 - Тебя считают воспитанником хоккейной школы куйбышевского «Маяка».

 - Это не совсем точная информация. Я родился в Самарском районе Куйбышева, мои родители жили тогда на улице Обороны. Потом переехали в дом недалеко от драмтеатра. Сейчас у меня квартира, да и у моих родителей тоже, в старой части Самары. А на стадионе «Маяк» в Юнгородке я хоккеем никогда не занимался.
 - А где?
 - Начинал играть на стадионе «Волга», у тренера Валентина Чумакова. Он и сейчас мальчишек тренирует. Когда мы подросли, нас стали подключать играть за сборную города, которой руководил Василий Крылов. Вот эта команда считалась «Маяком», по названию ведущей хоккейной команды Самары тех лет. Но я не очень долго за нее играл. Закончив восьмой класс, уехал в Нижний Новгород, поступив в училище олимпийского резерва. Там занимался у ныне покойных Валерия Сковпеня и Виктора Коноваленко. Они отвечали за подготовку игроков 1976 года рождения. В Нижнем я отыграл три года, закончил школу. И когда пришло время идти в армию, вернулся в Самару и стал выступать за ЦСК ВВС, в которой получил неоценимые уроки хоккея от Юрия Моисеева. А уже потом была «Лада».
 Учеба «от Коваленко»
 - Вратарь Виктор Коноваленко был легендой советского хоккея, много лет защищал ворота сборной СССР до прихода Владислава Третьяка. Каким он тебе запомнился?
 - Мы знали, разумеется, о его достижениях. Но он был очень простым мужиком. Добрым даже. Когда он выходил из нижегородского Дворца спорта, с ним здоровался едва ли не каждый прохожий. И со всеми он успевал перекинуться парой слов. К нам, молодым игрокам, относился, как к родным детям. Много баек и историй из своей жизни рассказывал. Правда, особо распускаться тоже не позволял. Скажем, если в дневнике были плохие отметки или школу прогуливали, мог заставить присесть раз сто сверх нормы. И приговаривал при этом,  мол, не хочешь работать головой, работай мышцами. Мне кажется, для него, кроме хоккея, ничего в жизни не существовало.
 - А когда Коноваленко вас ругал, нецензурную лексику применял?
 - Вот этого никогда я от него не слышал. Я же говорю, мы все для него как дети родные были.
 Моисеев, Михайлов, Цыгуров, Воробьев
 - Грустный вопрос, но спросить должен: твоя игровая карьера идет на закат. Ты был востребован, долго поиграл на высоком уровне, а громких успехов все-таки не было.
 - На судьбу мне пенять грех. В своей жизни, появись вдруг такая возможность, я ничего не стал бы менять. Я даже представить себе не могу, что у меня могли быть другие родители, другие жена и дочери. В этом смысле я абсолютно счастлив. А вот что касаемо собственно хоккея... Наверное, что-что в себе я не реализовал. Я очень благодарен судьбе, что тренировался под началом таких великих тренеров, как Юрий Моисеев и Борис Михайлов, Геннадий Цыгуров и Петр Воробьев. И другие тоже многому меня научили. Так что претензий здесь я ни к кому, кроме себя, предъявить не могу. Вот сегодняшнюю бы голову, да на те молодые плечи... Я прекрасно сознаю, что где-то недоработал. Это я сейчас понимаю, что надо было быть к себе более требовательным. А когда был молодой, казалось, еще все успеется.
 - Хоккеисты случается, нарушают режим. Чем это грозит?
 - Сейчас все в контрактах прописано. Нарушил, попался — получи штраф. Злоупотребляешь — до свидания. Ну а в 1990-е, скажем, у Юрия Моисеева, были такие жестокие нагрузки после нарушений, что чтобы нарушить еще раз, сто раз подумаешь. А не выполнить указаний Юрия Ивановича нельзя было. Сразу бы выгнал.
 - Считаешь себя самым успешным воспитанником самарского хоккея?
 - Не считаю. Есть ребята с более весомыми достижениями. Взять хотя бы Степана Захарчука, который в составе «Ак Барса» Кубок Гагарина выиграл.
 Послаблений не требую
 - Можешь сравнить «Ладу» конца 1990-х и образца 2011?
 - Тогда имя «Лада» было в почете. Существовала преемственность поколений, в команде были люди, отыгравшие в ней всю жизнь. К их мнению прислушивались, они обладали непререкаемым авторитетом. Да и на площадке были лучшими. Молодые игроки, в том числе и я, у них учились. Сейчас такой преемственности нет. Ее надо заново возрождать. Я так понимаю, что Геннадий Цыгуров именно с этой целью вернулся.
 - А тебе какую роль он отвел?
 - Мы говорили об этом. Скорее всего, я окажусь самым возрастным игроком команды. Хотя приобретения, скорее всего, еще будут. Геннадий Федорович попросил, чтобы я помогал в становлении молодых хоккеистов, подсказывал им. Но место в составе при этом мне никто не гарантировал. Так что никаких особых полномочий или положения у меня нет. И послаблений тоже нет.
 
 Личное дело
 Алексей Акифьев. Родился 22 января 1976 года в Самаре. Рост 182 см, вес 95 кг. Мастер спорта по хоккею. Амплуа - нападающий. Начинал игровую карьеру в самарском ЦСК ВВС. Выступал за команды: «Лада» (Тольятти), «Амур» (Хабаровск), СКА (Санкт-Петербург), «Спартак» (Москва), «Крылья Советов» (Москва), «Сибирь» (Новосибирск), «Рубин» (Тюмень). В КХЛ провел 93 встреч, в Суперлиге — 467 матчей. Чемпион ВХЛ 2010/2011. За «Ладу» отыграл четыре сезона: 110 матчей, 15 шайб + 17 передач.

Источник: www.vkonline.ru