- Давайте для начала проясним механизм, по которому осуществляется отбор номинантов.
 - Премия «Инновация» существует уже 7 лет. В конкурсе могут участвовать практически все. Экспертный совет из 15 человек выбирает из всех заявок по пять номинантов в каждой секции — «Произведение визуального искусства», «Кураторский проект», «Теория, критика, искусствознание», «Региональный проект», «Новая генерация». Каждый эксперт формирует свой список из пяти претендентов в каждой номинации, потом заявки, выдвинутые хотя бы одним экспертом, обсуждаются, после чего проходит итоговое голосование. Пять набравших наибольшее число голосов в каждой номинации попадают в шорт-лист, а их произведения — на выставку  премии и в каталог. Само заседание экспертного совета шло с 12 часов до 9 вечера.
- Вы одновременно и член экспертного совета, и участник конкурса... 
- Да, так иногда случается. Эта проблема решается так: если ты участвуешь в какой-то номинации, то в ней ты не только не голосуешь, но и вообще выходишь за дверь во время обсуждения.
- Какие из обсуждаемых произведений запомнились больше всего? 
- Мне нравится «Цистерна» Александра Бродского. Это лучшая, на мой взгляд, работа. Он сделал в огромном бетонном подземелье окна с занавесками, освещенные снаружи. Этим жестом он «поднял» подземелье наверх, создалось впечатление, что мы, зрители, наоборот, находимся в башне.
В пятерку в номинации «Произведение визуального искусства» вошел Андрей Кузькин с проектом «Все впереди!». Он на 29 лет запаковал все свои работы в железные ящики, помылся, побрился прямо в галерее и объявил, что начинает все «с чистого листа». Это оценили как инновационный жест, размывающий границу искусства и жизни...
 Екатеринбург со своей индустриальной темой представлен в шорт-листе двумя проектами: «Куда бегут собаки» и «Геопсихоизометрическая экспертиза города Екатеринбурга». Во втором проекте группа «МишМаш» превратила визуальную оболочку индустриального города в серию геометрических абстракций. Получилась выставка-портрет Екатеринбурга.
 В номинации «Новая генерация» единодушно был поддержан проект AttentionWhores Александра Булдакова и Анастасии Рябовой. По-английски whore – проститутка, но все выражение AttentionWhores обозначает «пожиратели внимания». Художники под музыку демонстрируют на экране городские ландшафты. Получается несколько сюжетов, в которых нет героев, но есть действие, а в кульминационный момент в кадр попадает какой-нибудь совершенно неважный предмет — полиэтиленовый пакет или что-то в этом роде. Это такой разговор на тему значимого и незначимого, продаваемого и продажного в искусстве.
Номинация «Новая генерация» вообще была интересна тем, что в ней почти все участники так или иначе поднимали тему значимости. Разговор идет и о том, что их человеческие пристрастия лежат в поле вещей и событий, которые мало кого интересуют...
В этой же номинации вошел в шорт-лист проект «Быстрые и неистовые» Таус Махачевой. Она аварка и активно работает с национальной темой и темой «реальных пацанов» - я бы сказала, в стиле too much (слишком). Махачева тюнинговала машину шубами, купленными на блошином рынке, а потом снимала реакцию людей на эту машину на улицах, на сборищах нелегальных стритрейсеров... Получилась ироничная акция на тему желания простого человека выделиться, «пожить красиво». Удивительно, что мало кто на улицах воспринял ее акцию как иронию, все были в восторге.
- Ширяевская биеннале тоже вошла в шорт-лист. Что вы описывали в заявке как инновационность проекта? Все-таки биеннале проходит уже не в первый раз.
 - Ширяевскую биеннале выдвинул приволжский филиал ГЦСИ, причем не биеннале вообще, а конкретное событие этого года «Чужестранцы. Между Европой и Азией». Инновационность я здесь вижу в выборе темы: художник ведь все время работает на границе своего-чужого, уходит с территории нам привычного в зону неопознанного. С другой стороны, тема чужести, чужестранства сейчас очень важна для общества, которое все более раскалывается. «Воевать» стало модно. Мне кажется, мы пытались предложить какой-то выход из этой ситуации.
 - За попадание в шорт-лит боролись и другие художники из Самары. Как они выглядели на общем фоне? 
- Я внесла в свой список проекты Сергея Баландина и Саши Зайцева, потому что мне кажется, это интересные работы, которые стоят того, чтобы обратить на них внимание экспертов. Перформанс Баландина вызвал полное непонимание и, в общем, произвел то впечатление, которое Сергей всегда хочет произвести. К «Ошибкам Corel» Зайцева отнеслись с интересом. Также в конкурсе участвовали видео Олега Елагина и выставка Сергея Баландина «Современная абстракция». То, что эти проекты не вошли в шорт-лист, ничего плохого о них не говорит - не вошли многие работы известных художников, претендентов было очень много, три сотни.
 Еще в номинации «Кураторский проект» была выставка Давида Тер-Оганьяна «ВКЛ.ВЫКЛ», в которой участвовали самарцы Владимир Логутов и Света Шуваева. Мне кажется, это очень важный сейчас тип кураторской работы, когда куратор отчасти делегирует свои полномочия членам группы. Он не выбирает под идею готовые работы, а создает движение, среду, в которой что-то создается. Мы делаем Ширяевскую биеннале подобным же методом. Этот проект тоже не прошел в шорт-лист. В целом установка экспертов было на то, чтобы давать шанс молодым и оценивать именно новизну. Кстати, мои предпочтения далеко не во всем совпадают с тем списком, который получился в итоге.
- Насколько важной вам кажется сама эта премия? Отражает ли она то, что происходит в искусстве, или, наоборот, влияет на ситуацию?
 - Раньше я довольно поверхностно относилась к подобного рода конкурсам, но сейчас, вникнув в процесс, думаю, что эта премия очень важна для продвижения современного искусства. Дело не только и не столько в самой премии, сколько в выставке произведений, вошедших в шорт-лист.
И важно, что эта премия государственная. Считается, что коммерческие институции более мобильны, открыты новому. Это во многом верно. Но с другой стороны, они зациклены на продажах, а продавать всегда проще объект, чем перформанс. Поле инновативного часто выглядит непрезентабельно, ценности, предлагаемые художником, расплывчаты, как идеи фильма «Сталкер», но именно они более всего выражают духовную потребность людей. Задача государства, на мой взгляд, поддерживать неприкладные вещи. Могут пройти годы, пока этот продукт кристаллизуется и получит признание.
Мне кажется, было бы полезно подобный конкурс учредить в Самаре. Это выгодно бы отличило нашу область от всей страны. Мы показали бы, что осознаем высокий духовный потенциал современного искусства. Изыскания наших современных художников лежат в области ментальных ценностей, они еще не сделали из этого промысел, это очень важно.
- И все-таки, можно, используя опыт премии, выявить какую-то самую важную в настоящепе время тенденцию? Грубо говоря, что такое сейчас «инновационность» для русского современного искусства?
 - Я бы назвала как пример «Цистерну» Бродского и все проекты, которые работают с трансформацией действительности. Сейчас самое болезненное состояние - это отрицание всеми всего. Художник может предложить возможность выжить в этом. Вот бетонная цистерна, в которой ничего нет, глухая пустота под землей — находиться там невозможно. И приходит художник и вешает там свет. В принципе, это «пустая скульптура». Тема пустоты вообще очень важна сейчас — пустоту можно заполнить своими переживаниями. Если ты нашел пустоту, ты нашел все.
С другой стороны, мне кажется, сейчас все чувствуют, что мы стоим на какой-то грани. Опереться не на что. Нужно что-то сделать, чтобы эта опора появилась — и, может быть, ею будет что-то, что сейчас кажется самым ненужным, как у Рябова и Булдаковой, снимающих городской мусор. Это в фокусе исследования у всех.

Источник: www.vkonline.ru