Этот, пожалуй, самый необычный и неакадемический концерт за всю историю "Королевских аудиенций" собрал полный зал разношерстной аудитории. Специально для гостей вечера на сцене освободили огромное пространство, задвинув пульт органа в угол, так что говорящие вступительное слово органистка Людмила Камелина с музыковедом Ириной Цыгановой казались совсем миниатюрными. По сценической свободе и торжественному настрою ораторов было ясно: должно произойти что-то особенное.

Лишь смолкли речи - за органом  Майр. Работая руками и ногами, он сыграл торжественное вступление, соткав из хаоса звуков красивую композицию. Спустя мгновение после нее, когда погасший свет вновь зажегся, а Ирина Цыганова объявила сценку "Чемодан", в центре сцены появился пресловутый походный реквизит, на котором восседал мим, как и положено, с выкрашенным белой краской лицом. Сначала он все пытался управиться с непослушными руками, неприподъемной шляпой, затем танцевал с одеждой из тянущегося материала - она олицетворяла его партнершу, которая, уйдя, буквально заставила сердце героя выпрыгивать из груди... Из этого конфликта вещей и тела рождалось одновременно комическое и трагическое действо.

Несколько минут назад пустовавшая сцена в считанные мгновения благодаря таланту Дантеса заполнилась деталями прекрасного мира, который можно было буквально потрогать руками. Эту возможность Дамир предоставил и зрителям. Примерив в следующей сценке всевозможные людские маски, он отправился в зал. Набрав добровольцев от мала до велика и выстроив их на сцене по росту, мим вручил им воображаемые инструменты, сам же выступил в качестве взыскательного дирижера. От души веселя зрителей, он как следует покритиковал новоявленных оркестрантов, прежде чем те научились слаженно музицировать. Их успехи зал приветствовал еще более громогласными аплодисментами, чем сольные выходы Дантеса.

А он тем временем уже учил публику дружно хлопать. В следующей сценке он с юмором показал типажи посетителей метро, от сварливой бабушки до куражистого тинейджера. С первой сценки Дантес очаровал зрителя. Публика молча внимала его диковинному для наших краев искусству. В зале воцарилась та самая необходимая для пантомимы ритуальная тишина, не прерываемая даже фирменным филармоническим кашлем и мелодиями рингтонов. Все это время Майр, наблюдая за происходящим, на ходу подбирал к каждой сценке точную мелодию, задавая нужное настроение.

Второе действие, которое также открылось импровизацией органиста, было посвящено всемирной истории. Теперь Дантес под мелодии Майра показал путь человека от необразованного неандертальца к гениальному изобретателю. Впрочем, это был не столько гимн человеческим возможностям, сколько взгляд на парадоксальную природу нашего мира, в котором личность, на заре человечества свободная и раскрепощенная, в итоге падала жертвой своих изобретений и сама становилась машиной.

В последней и эмоционально наиболее сильной части представления с помощью рук Дамир сыграл спектакль. Сплетая пальцы в причудливые фигуры, он за несколько минут понятным без слов языком раскрыл все перипетии отношений между двумя живыми существами.

Было видно, что Дантес знает о человеческой природе все и с помощью мимики и жестов может часами говорить о ней. Некоторых сидящих в зале это представление растрогало до слез. Большая же часть аплодировала стоя, а ряд настойчивых поклонников, не сдерживая эмоций, отправились за кулисы обнимать, брать автографы и фотографироваться с артистами.