Не массовая поэзия

Выбором гостей худрук «Литературного фестиваля» Елена Богатырева задала очень высокую планку. Имена издателей серии книг «Русский Гулливер» прозаика и переводчика Александра Давыдова и поэта Андрея Таврова не так уж известны в широких кругах - именно потому, что они всегда активно дистанцировались от литературного мейнстрима. Все проекты этих литераторов (а их немало, для примера можно упомянуть, что Давыдов первым напечатал полную версию романа «Москва-Петушки» Венедикта Ерофеева) были посвящены тому, что сами они называют «сущностной» литературой. Объяснением этого понятия гости занимались все три фестивальных дня, для начала же можно привести слова Андрея Таврова, который задачи «русского Гулливера» описал так:
«В 21 веке человек отождествился со своим интеллектом. Это означает отчуждение от своей природы, потому что интеллект — это одна миллионная того, что нам дано. «Русский Гулливер» — это не только издательский, но и мировоззренческий проект. Это приглашение вернуться к своей основной природе, вспомнить те мифологические практики, которые, несмотря на свою простоту, говорят о глубинной сути человека, о единстве с миром, о Бытии».
Большинство участников фестиваля, были, конечно, из Самары. Давно известные лица — Александр Уланов, Виталий Лехциер, Сергей Лейбград, Георгий Квантришвили — и с десяток молодых поэтов и прозаиков. Зрителей в зале было намного меньше, чем участников. Трудно сказать, что было причиной столь незначительного интереса публики — вероятно, следует говорить о совокупности обстоятельств: «сработали»  и не слишком активная реклама события, и то, что проходило оно в дневное время, и отсутствие раскрученных имен в афише. Но в любом случае камерная атмосфера никого не повергла в уныние.
Основную часть программы составляли поэтические чтения. Тут сюрпризов не возникло — известные поэты в основном читали свои старые вещи, молодежь, по большей части, блистала знанием стандартов: стандарт шутливого стихотворения с уклоном в ненормативную лексику, стандарт «женского» стихотворения о себе и своих душевных травмах, стандарт «как бы интеллектуальной поэзии»... Многие вещи поражали наивностью, с которой авторы «изобретали» приемы и мысли, уже столетие назад ставшие банальностью, но были, конечно же, и интересные тексты.

Проблемы и пробелы

Однако самой интересной частью фестиваля, конечно, были не чтения (все, кому надо, всех и так читали), а разговоры. Под них была отведена значительная часть программы. Круглый стол, названный «Литература в нелитературное время - в поисках смысла» вела профессор госуниверситета Ирина Саморукова, обозначившая проблему: что делать с современной литературой, никто, в общем-то, не знает. Непонятно, какие к ней применять термины и дефиниции, непонятно, как ориентироваться в море произведений авторов, которые живут в разных эстетических и  мировоззренческих координатах, а большинство и вовсе пишет, ориентируясь на «рынок», а не на литературу.

Дискуссия продолжилась на «беседе о современном литературном процессе», которую вел Александр Давыдов. Лейтмотивом этой встречи стало противопоставление мейнстрима и «сущностной литературы», предложенное писателем. По словам Давыдова, от писателя мейнстрима требуется, в первую очередь, не литературный, а, скорее, социальный талант — чтобы угадать, что нужно большинству. Однако выяснилось, что все не так просто — среди авторов мейнстрима есть и те, кого сам Давыдов когда-то печатал как авторов андеграунда. Так, писатель рассказал о направлении «новый метафизис», манифест которого он, Андрей Тавров, и несколько других литераторов опубликовали в начале 2000-х. И почти сразу же один за другим начали появляться бестселлеры, спекулирующие на метафизической проблематике - Коэльо, Мураками и т.д. Направление оказалось профанированным, не успев развиться. Также выяснилось, что у современной литературы немало других проблем — отсутствие авторитетной и понимающей свое дело критики, разобщенность читательского общества, из-за которой изданные даже большими тиражами произведения пропадают, не вызвав никакого резонанса.
Наглядной демонстрацией того, что современные авторы существуют в настолько разных координатах,что иногда вообще не могут понять друг друга, стал мастер-класс по прозе, проведенный Александром Давыдовым. По словам писателя,  с технической точки зрения, тексты молодых самарских авторов, которые ему удалось прочитать, написаны неплохо, но обсуждать такую литературу ему не очень интересно: в ней есть психологизм, есть эмоции, но нет того, что писатель считает признаком литературы, а не литературного мейнстрима — жизни и смерти. Молодые писатели, кажется, не очень поняли, чего от них хотят - они-то ждали разговора о технике, о правдоподобии тех или иных деталей, об индивидуализированности речи персонажей и т.д. Один из авторов прочитал свой рассказ о больных СПИДом юноше и девушке — мол, уж тут-то точно есть и жизнь, и смерть. Однако и этот текст Александр Давыдов назвал «слишком благополучным», потому что автор, скорее, пугает читателя, чем сам задумывается  о том, что такое смерть и что человек может ей противопоставить. В общем, каждый говорил о своем. Когда одна из «писателей» (к слову, выпускница филфака) спросила о том, нужно ли все-таки как-то сообразовывать свой непомерно высокий культурный уровень с уровнем неподготовленного читателя и в качестве примера слишком «сложного» писателя назвала популярного итальянского романиста Алессандро Барикко, никто уже не удивился.
В общем, «Литературный фестиваль» оказался смелой и довольно успешной попыткой  показать, что литература, способная решать метафизические задачи, в наше время еще существует. С другой стороны, даже далеко не все участники события заметили сам факт такой попытки, а уж «городское сообщество» и подавно. Впрочем, если верить Александру Давыдову, настоящий поэт должен  радоваться такому положению дел — он ведь пишет для вечности, а не для «массы».

 

Виталий Лехциер

Виталий Лехциер, философ, поэт:
«Фестиваль не настолько большой, чтобы сделать на его основании какие-то выводы о современном литературном процессе. Если сравнивать его с другими акциями, которые проводились в Самаре и куда приглашали литераторов из  Москвы, Санкт-Петербурга и других городов, можно убедиться, что современный литературный процесс эстетически плюрален. Его представляют разные поэтики, эстетики, мировоззрения и вкусы. Посетившие фестиваль Андрей Тавров и Александр Давыдов представляют проект «Русский Гулливер» - актуальную серию, структурирующую современную поэзию. В мировоззренческом смысле они представляют новую метафизику в современной литературе. Наличие метафизических запросов также является отличительной чертой современной литературы наряду с социальными и личностными проблемами. Литературный процесс в Самаре тоже есть, он идет своим ходом».

 

Андрей Тавров

Андрей Тавров (псевдоним Андрея Суздальцева), поэт, прозаик, журналист:
«У меня только хорошие впечатления от фестиваля. Мне кажется, что сейчас новая поэзия больна двумя-тремя приемами - это усредненность и неразборчивость в области телесности и ненормативной лексики. В Самаре есть то, чего нет в Москве: серьезное отношение к слову и жизни. Мне особенно понравились выступления Георгия Квантришвили и еще двух девочек, которым, конечно, еще надо учиться и развиваться. Но я вижу у них потенциальную возможность развиться в больших поэтов. Это Екатерина Соловьева и Евгения Фролова. Замечательно, что в таком городе, как Самара, поэзия оживает».

 

Александр Уланов

Александр Уланов, поэт, переводчик, критик:
«Этот фестиваль организовал пространство, где, с одной стороны, люди показали свое творчество, с другой, послушали других. Это встречный процесс. Лично мне было интересно участие в круглом столе и разговор о современных литературных проблемах. А еще любопытно было посмотреть на молодых авторов. Мне интересно находить людей, с которыми можно заниматься совместной литературной работой и просто общаться. Поскольку я часто посещаю литературные мероприятия, гостей этого фестиваля, Давыдова, Таврова, Суслову и Александрова, я часто могу видеть в Москве, Петербурге и где-то еще. А молодых встретишь редко. К сожалению, некоторые из них, создав что-то интересное, потом бросают писать и уходят в другое пространство. Но иногда человек продолжает, и тогда интересно смотреть, как под твоими руками, на твоих глазах получается что-то хорошее. Что касается выступивших на фестивале начинающих литераторов, то молодые авторы есть молодые авторы. Они только начинают. Из них могу отметить Евгению Фролову, Екатерину Соловьеву и Елизавету Кузьмичеву». 

 

Сергей Лейбград

Сергей Лейбград, поэт, культуролог, публицист:
«Что касается организации фестиваля, то, конечно, информации о нем могло бы быть больше. Все остальное - выступления авторов и работа круглого стола - прошло вполне адекватно. В Самаре есть два-три очень серьезных и ряд молодых авторов, которые, может быть, раскроются и обретут свой язык: у них есть такая возможность. Круглый стол был глубоким, искренним и эмоциональным. Такие фестивали нужны, чтобы подтвердить бытие авторов в литературе и их контакты с литературными предшественниками, чтобы десятки людей понимали, что сегодняшняя реальность и наше сегодняшнее присутствие в мире возможны благодаря литературе и искусству.
Когда в 90-е и начале нулевых мы проводили аналогичные фестивали, состав участников был намного шире (это были первые имена русской литературы), аудитория была в несколько раз больше. В то время у меня и других организаторов было ощущение того, что у нас есть возможность вырваться из провинциальности и формировать современную культуру, что Самара может стать центром современного искусства. Это была попытка восстановить культуру Серебряного века, когда культуру и искусство в городе делали люди, живущие в городе. Сейчас градус интереса к литературе понизился. Однако споры споры людей, которые активно выступали на круглом столе, говорят о том, что внутренняя, интеллектуальная жизнь в Самаре все-таки продолжается».
 

На 6% в России увеличилось число читателей поэзии за последние 7 лет (по данным ВЦИОМ)

Источник: www.vkonline.ru