- Один из ваших музыкальных экспериментов - дуэт с Анжеликой Варум, с которой вы в проекте "Две звезды" исполнили песню Раймонда Паулса "Маэстро". Как композитор отнесся к вашему эксперименту?
- Мы с Анжеликой старались ничего не переиначивать. Более того, я даже некоторые цитаты из данного произведения использовал во время исполнения с Варум. Я старался подойти как можно ближе к оригиналу, который является для меня эпохальным. Да и Анжелика ни в коем случае не стремилась перепеть Аллу Борисовну, потому что это практически невозможно.
С Раймондом Паулсом у нас вообще получилась отдельная история. Ведь именно он стал для меня главным толчком к занятиям джазом. Когда-то я посмотрел его концерт по телевидению в Театре эстрады, который вела Алла Пугачева. В середине было выступление Паулса с трио, где он играл джазовые стандарты и в дуэте с пианистом исполнял рэгтайм Скотта Джоплина.
Я в то время был учеником ЦМШ (Центральной музыкальной школы при Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. - Прим. Волга Ньюс), мне очень нравилась музыка романтиков и совсем не по душе была музыка Баха, фуги которого было сложно учить. К тому же, я был и остаюсь человеком ленивым от природы. Мне было интересно что-либо играть, только когда я что-то выучивал, а романтиков мне почему-то было интересно не только играть, но и разбирать, учить. И главное - в музыке композиторов-романтиков я находил скрытую для себя эмоциональность, энергетику, которую мне хотелось выразить. Моими любимыми композиторами были Лист, Рахманинов, Чайковский, Шопен, Григ.
Под впечатлением от музыки романтиков, переполненный энергией, я услышал Джоплина и понял, что именно его хочу играть. Тогда же я достал его ноты, что было в то время сложно сделать. Посмотрев эфир той передачи и ее повтор, я быстро запомнил рэгтаймы, стал ими жить и с гордо поднятой головой ходил, пребывая в полной уверенности, что научился играть джаз. Конечно, это была полная ерунда, но это послужило для меня толчком к освоению традиционной музыки рэгтайм. Первый состав "Фонограф-Джаз-Бэнда" из трех духовых инструментов и четырех инструментов ритм-секции играл как раз диксиленд.
Спустя 30 лет, когда мы встретились с Раймондом Вольдемаровичем на концерте, я со своим оркестром в составе из 50 человек аккомпанировал его произведениям, которые исполнялись "живьем". Тогда же я сказал Паулсу о его роли в моем становлении как музыканта. Он, выслушав меня, со свойственным ему чувством юмора сказал: "Наверно, я сделал что-то плохое". А я его поблагодарил. Он настоящий музыкант и, когда люди с ним общаются, чувствует, что для них важнее всего. Для меня в тот момент важнее всего была музыка и ее исполнение совместно с Паулсом. Он это понял и дал мне разрешение на выпуск совместной с ним пластинки. Когда он был в Москве, я показал ему записанный материал. Скоро пластинка выйдет.
- Эпизод с Паулсом и Джоплином был связан с 1982 г., когда вы пришли в ДК "Москворечье"? Насколько я знаю, в музыкальной студии при нем вы учились. Какие у вас остались воспоминания об этом культовом месте столичной джазовой жизни того времени?
- В 1982 г., когда я там появился, этот ДК был уже не единственным культовым местом, где играли музыканты. Оно было, как говорится, "на излете", потому что в то время, когда ДК только появился, на его сцене выступали многие: Игорь Бриль, Алексей Козлов, а многие наши ведущие музыканты использовали его площадку как постоянное место для проведения встреч, джемов и т.д. Но со временем, когда в Гнесинском училище открылось эстрадное отделение, часть людей перешла туда. Часть же вошла в состав отдельно функционирующих коллективов, как было с ансамблем Козлова "Арсенал".
Со временем студия перестала быть культовым местом. И с одной стороны, я ей благодарен за полученный опыт. С другой стороны, я жалею о времени, которое я там потратил, хотя именно там организовался наш будущий коллектив, именно там я получил возможность играть то, что я хотел. Но именно работавшая там основная масса преподавателей не знала, как и чему нужно учить будущих музыкантов.
Исключением стал только работавший там Игорь Маркин, к которому мне в конце концов удалось попасть, и первые наши с ним встречи были в стенах студии. По сей день я периодически ему звоню, предлагаю ему меня послушать, пообщаться. Конечно, он очень много мне дал, открыл мне главное.
- Можно ли сегодня в России профессионально заниматься джазом?
- Мне часто задают вопрос "Как можно выжить джазовому музыканту?". Мы, чтобы выжить, вынуждены участвовать в качестве исполнителей в телевизионных шоу "Танцы со звездами", "Две звезды", "Достояние республики", "Голос" и прочих проектах. При этом там мы занимаемся музыкой и в основном - хорошей. Если я, еще будучи учеником музыкальной школы, познакомившись с регтаймом, стал отрицать всю академическую музыку и весь джаз, более сложный, чем диксиленд, то сейчас я принимаю все. Я понимаю, что есть много разных стилей, направлений, и все они имеют право на существование.
Нашему коллективу в следующем году исполнится 30 лет. За это время мы не нашли ни спонсорской, ни государственной поддержки. Мы существовали и существуем только потому, что нам очень хотелось это делать. Мы тратим достаточно много времени и сил на всяческие заказные мероприятия, в том числе и на работу на телевидении, участие в премии "Шансон года", концерты.
- Все ли телевизионные проекты, в которых вы участвуете, вам по сердцу?
- Я был бы рад заниматься только джазовой музыкой и больше ничем, но это невозможно - иначе мы не смогли бы существовать. 95% материала, который мы играем в телепроектах, нам далеко не неприятен.
- Какую свою программу вы считаете наиболее интересной с точки зрения внутреннего содержания, восприятия зрителями и участниками этого процесса?
- Пожалуй, самый интересный, эмоционально содержательный и современный из всех проектов, в которых я участвовал, - "Голос". Я согласен с правилами проведения шоу. Но я не понимаю, для чего нужно выгонять одного из участников уже образовавшегося дуэта. Люди должны подружиться, сработаться, спеть вместе песню, но лишь для того, чтобы одного из них убрали их же наставники.
- Согласны ли вы с решениями музыкантов, судящих участников "Голоса"?
- Я не в свое дело не лезу. Я вам больше скажу: когда мы были на отборочном туре, в нем участвовали 144 исполнителя, а в программу были включены 60 песен. При предварительной подготовке мы всех участников прогнали за один день за 12 часов. Так проходила репетиция на телевидении. Как вы думаете, успеваю ли я за чем-либо наблюдать? Нет, абсолютно. Мне главное - вовремя вступить, вовремя закончить и правильно все сыграть. Ни на что другое внимания я уже не обращаю. Голландцы готовили программу "Голос" два месяца и снимали первые шесть передач за семь дней. Мы же готовили эту программу две недели, а снимали шесть программ за четыре дня. Мы как будто пятилетку выполнили.
- Как появилась ваша необычная по идее и содержанию программа "Чайковский In Jazz"?
- Чайковский был популярен и тогда, и сейчас. Кстати, если вспомнить, - композитор написал вошедшие в мою программу произведения на заказ. Вообще идея сделать эту программу принадлежала Юрию Маркину. Он человек активно пишущий, один из самых издаваемых авторов. Периодически он дарит мне свои записи, аранжировки. Маркин подарил мне свою обработку Чайковского, Глинки и Рахманинова. Чайковский сразу меня как-то больше заинтересовал, чем Глинка и Рахманинов, которых я решил оставить на потом. Но это "потом" до сих пор так и не наступило, потому что я человек очень ленивый. А Чайковского он мне подарил на занятиях. Я его отложил и забросил. А потом, сидя в без дела, я задумался над тем, что мне играть на октябрьском концерте в Зале Чайковского. И подготовил программу из того, что мне дал Маркин. Потом эта программа менялась, но сейчас она сложилась в окончательном варианте.
- Какие проекты из собственного творчества вы считаете наиболее интересными в музыкальном плане?

- Один из самых наших удачных проектов - "Во имя любви", посвящение группе Earth, Wind & Fire, которая вышла на пластинке с концертной записью. Сейчас мы реанимируем видео, и, даст бог, материал выйдет на DVD. А вообще я надеюсь, что все наши лучшие работы ждут нас еще впереди.
- Вы выступаете в роли дирижера, композитора, бэнд-лидера, аранжировщика. Вы как-то разграничиваете эти ипостаси или они сосуществуют?
- Вы назвали мои роли в правильном порядке. В первую очередь я пианист. Дирижерского образования у меня практически нет, я только спрашивал своих коллег, как нужно дирижировать. Но у меня есть абсолютный слух, настойчивость, с которой я, несмотря на природную лень, занимался аранжировками и оркестровками. Поэтому с учетом работы с оркестром и коллективом я накопил полезный опыт. Я стараюсь заниматься дирижированием перед зеркалом. Но главное в этой профессии - не мешать музыкантам. Они не дураки и могут прекрасно сыграть все сами. Дирижер же должен помогать, а не мешать. Нужно просто донести до оркестранта свою версию данного произведения и в дальнейшем просто ее поддерживать. Главное, чтобы дирижер не мешал и установил с музыкантами полное взаимопонимание. Я всегда говорю музыкантам: "Если я не показал и вы сыграли правильно - вы молодцы. Если я не показал, вы сыграли это неправильно - вам кирдык. Если вы посмотрели, я показал, и вы сыграли неправильно - значит, виноват я. Но лучше всего - если я показал, вы посмотрели и мы вовремя все это сделали". Особенность эстрадных музыкантов состоит в том, что их тяжело приучать к работе с дирижером. Участникам же симфонического оркестра легче. Они - как собаки Павлова. Зато когда в одном оркестре соединяешь академическую, струнную группу и джазовый биг-бенд, они отлично компенсируют друг друга.
Однако основная моя профессия - пианист. Потом уже я аранжировщик, дирижер, педагог и композитор. Хотя композитором меня трудно назвать: у меня семь или восемь своих произведений, которые я играю в программе "Мамбо-джаз".
- В 2013-м ваш коллектив отпразднует 30-летие. Сложились ли за это время у вашего коллектива какие-то традиции?
- Мы значительно изменились за это время. Если раньше, когда мы только начинали, мы могли играть только диксиленд, то сейчас исполняем не только эту музыку, но и все остальное. Как сказал нам продюсер Первого канала: "Вы играете все, что играется". У нас большой разброс по стилям. Например, в "Голосе" в нашем исполнении звучат такие разные произведения, как оперная ария Далилы и хард-роковая песня Носкова. А все это нужно играть с пониманием. Неправильно думать, что рок или поп - не музыка.
- Традиционно подобные юбилеи отмечают с размахом. Как вы планируете отпраздновать 30-летие коллектива?
- Отмечать мы будем 23 октября в кремлевском Дворце съездов в следующем году. Из того, что у нас было лет пять назад, я решил восстановить программу "Мир диксиленда" - ее и услышат наши поклонники.