Настоящим живым деревом (а не пластиком и клеем) пахнет сейчас в цехах самарского оперного театра. Здесь строят царство берендеев. Из веток и стволов липы, осины, березы художники плетут кружево зимнего леса. Выкраивают костюмы из мешковины и меха. Идет подготовка оперы "Снегурочка". По замыслу режиссера и сценографа нового спектакля Михаила Панджавидзе, все в этой истории должно быть максимально натуральным.

По мысли режиссера, здесь не должно быть никаких кокошников и сарафанов и даже намеков на них. Более того - ничего славянского. Потому что не были берендеи славянами, хотя и проживали на южных окраинах Киевской Руси. "Берендеи - кочевое племя тюркского происхождения", - подсказывает энциклопедия. В костюмах же нашли отражение и финно-угорские, и скандинавские, и половецкие темы.

"Во время создания головных уборов, - рассказывает художник Ирина Комарова, - появились и северные мотивы. Но, в любом случае, "Снегурочка" - это сказка, и костюмы наши в большей степени фантазийные".

В одном из цехов Оперного уже можно увидеть на столах и на пластиковых головах манекенов лохматые, "ушастые", с кистями и меховыми хвостами шапки, женские головные уборы, словно сплетенные из платков.

"Все материалы очень простые - это лен, бязь, грубая мешковина и, конечно же, мех", - говорит художница.

Впервые за много лет  мастерам театра пришлось вручную расписывать ткани. Костюм Леля на эскизе словно горит пламенем. "По замыслу режиссера, Лель выпрыгивает из костра, на котором сжигали Масленицу", - рассказывает художница Наталья Наумова и кисточкой, почти так же, как и сорок лет назад, покрывает "всполохами огня" легкую ткань со сложным названием эксельсиор.

Запах дерева - липы, березы, ольхи, принесенной с мороза и начавшей оттаивать в одном из цехов, разносится по всему закулисью. Цех художников-декораторов напоминает сейчас базу по заготовке хвороста. Художник встречает журналиста и фотографа, весело из руки в руку перекидывая топорик. Аккуратно стесывает сучки и мелкие веточки со стволов и сортирует по кучкам. Уже готовы изгороди, фрагменты будущего леса.

"Сколько я здесь работаю - мы впервые делаем такие декорации, - признается художник-декоратор Григорий Акимов. - Конечно, выглядеть это будет гораздо интереснее, нежели бутафория, хотя работать сложнее, приходится подстраиваться под материал".
Ну а столяры, пристраивая ветки к каркасам и мастеря сами каркасы, удивленно разводят руками и пока смутно представляют, что из этого может получиться.

По словам режиссера-постановщика, сценографа, художника по костюмам и свету Михаила Панджавидзе, природность материалов даст ощущение реальности. "Надоели уже эти картонные мечи...", - сетует режиссер.

Натуральность в декорациях и костюмах должна помочь и оперным исполнителям проникнуться новой, довольно трагичной историей о Снегурочке.

"На самом деле Снегурочку в большей степени воспринимают как подъелочный персонаж, который ходит с Дедом Морозом, - говорит режиссер, - и потому все ждут, что Снегурочка появится в голубой шубке и в кокошнике. И ничего с этим поделать нельзя. На сознание одних повлиял мультфильм Иванова-Вано, а есть другая ипостась людей, которые исповедуют фильм 1968 года.

Это произведение обросло огромным количеством штампов, и добраться до истории, которая там происходит, очень тяжело. Все забывают о том, что племя берендеев, каким его описывает Островский, - вымирающее. На момент появления Снегурочки 15 лет, как в этом народе не рождались дети, не было урожая. Люди голодные, опустившиеся... И в итоге перед нами разворачивается история о том, как среди людей появляется непорочное, чистое существо, но ради еды и комфорта ее убивают... История-то на самом деле очень трагичная.

У Снегурочки очень много общего с Русалочкой, Ундиной, Сильфидой. Она - мифологическое существо, не обладающее человеческой душой, но страстно желающее любить. Поэтому она погибает, как и все подобные героини, попавшие в мир людей, где обманывают, где не держат слово, где все покупается и продается, где силой берут то, чего не могут взять добром. Обратите внимание: все персонажи, приходящие в этот мир, инфантильны, по-детски доверчивы. И они все говорят: "Вы только нас не обманывайте. Мы вытерпим все, любую боль, но не вытерпим предательства..."

Словом, известная сказка о Снегурочке, воплощенная в опере Римского-Корсакова, вскоре предстанет перед зрителями в несколько непривычных глазу декорациях, очищенная от штампов, предстанет историей языческой, отчасти пугающей, но с глубоко христианской моралью.

Что касается оформления, то вместе с деревьями, натуральными тканями, лаптями и онучами в спектакле будет использована и видеопроекция. Таким образом, по словам режиссера, и через визуальный ряд будет передан конфликт между бытовым, приземленным и чем-то виртуальным, очень красивым, но неживым.