Трудно вспомнить отечественный фильм последних лет, который вызывал столько споров, как "Левиафан" Андрея Звягинцева. Особенно, если учесть тот факт, что в широкий прокат картина еще не вышла. Наш корреспондент оказался в числе посмотревших фильм и попробовал разобраться, почему религиозная проблематика картины зацепила столь многих.

"Низкопробный клеветнический опус, подающий исключительно в черном свете наше государство и Православную Церковь", - это некоторые "деятели самарской культуры" о фильме Звягинцева. "Фильм "Левиафан", полагаю, целиком и полностью - за церковь, которой нам так часто не хватает", - один из авторов портала "Православие и мир" о нем же. Разброс мнений налицо.

Кажется, в последний раз столько шума вокруг "нашего кино" было в связи с "Островом" Павла Лунгина. Интересный симптом, не правда ли? Выходит, "основной вопрос" российской действительности - это все же не "Кто виноват?" и уж точно не "Что делать?", а "Како веруеши?" Духовная, у нас, стало быть, страна. Правда, если опираться на фильм Звягинцева, духовность эта очень специфическая.

"Может, знаешь, был такой человек - Иов. Как и ты, задавался вопросом о смысле жизни. До того себя довел, что коростой покрылся. И жена пыталась ему мозги вправить, и друзья говорили: не гневи Бога. А он все пылил", - пересказывает главному герою "Левиафана" местный священник "Книгу Иова". Пересказывает, правда, выворачивая библейскую историю наизнанку. В самой-то Библии Иов сначала покрылся коростой, а потом уж "задался вопросом о смысле жизни". Где же, мол, тот Бог, который милосерд и справедлив? И задался так интенсивно, что Господь его услышал и снизошел до личной беседы, по итогам которой Иова наградил, а друзьям его, призывающим смириться и принять зло как расплату за неизвестные самому Иову грехи, объявил строгий выговор с занесением в личное дело. Так что, по фильму, Бог бывает разный. И тот Бог, который за поиски смысла жизни награждает коростой, - вездесущ, велик и всемогущ. А другого, который обещал блаженство изгнанным за правду, что-то не видно. Впрочем, может он и не нужен никому? Но обо всем по порядку.

Живет на окраине мелкого дальневосточного городка нервный и пьющий автослесарь Николай (Алексей Серебряков). У слесаря есть красивый двухэтажный дом, построенный то ли отцом, то ли даже дедом, друг-гаишник (Алексей Розин), сын от первого брака (Сергей Походаев), любимое занятие которого - выпивать с друзьями на развалинах храма, и вторая жена Лиля (Елена Лядова) - красивая женщина, которой как будто чего-то не хватает в этом городке и этой семье.

Еще у городка есть мэр (Роман Мадянов), который зачем-то возжелал отобрать у этой семьи участок земли, а дом снести. Разумеется, все по закону, даже смешную компенсацию выплатить обещают, а может, и переселить куда-нибудь в хрущевку (это остается за кадром). Однако у слесаря нашелся старый друг, московский адвокат (Владимир Вдовиченков), который берется с мэром потягаться. Поначалу дела идут плохо, все судьи оказываются на стороне мэра, но адвокат знаком с большими людьми в столице. А у больших людей нашлась собранная на всякий случай папочка с компроматом - и, судя по ней, у мэра "руки по локоть в крови".

Попытка отбить свое с помощью папочки, может быть, и увенчалась бы успехом, если б не местный митрополит (Валерий Гришко), к которому мэр во дни сомнений и тревог ездит за укреплением духа. Митрополит в подробности дел мэра старается не вникать, видимо, понимая, что может услышать вещи, которые, как ни трактуй Библию, оправдать никак уж невозможно. Он просто из раза в раз напоминает своему "духовному чаду" фразу "Всякая власть от Бога". Решай, мол, свои проблемы всеми доступными средствами и ничего не бойся. После таких внушений мэр обретает твердость асфальтового катка, и в итоге автослесарь оказывается в тюрьме, а сильно помятый адвокат едет домой, к дочке, за жизнь которой ему теперь придется бояться.

В таком пересказе фильм и впрямь становится похож на злой и неубедительный пасквиль на церковь и государство. Неубедительный не потому, что не бывает полукриминальных мэров и закрывающих глаза на зло митрополитов, а потому, что если основное послание фильма именно в этом, то снимать его надо в жанре документального кино. Но история Звягинцева, конечно, о другом. Режиссер здесь занимается не столько "властью", сколько "народом", задаваясь теми же вопросами, что и герой книги Иова. "Если я был праведен, но Бог обрушивает на меня беду за бедой, зачем он это делает?" - пытается понять Иов. Если власть от Бога, то почему этому народу все время достается такая власть - это основной вопрос фильма Звягинцева.

Ответ на него становится ясен уже в самом начале фильма, когда мы видим, что борющимся с мэром друзьям даже не приходит в голову обнародовать найденный компромат без всяких условий. Ну просто для того, чтобы преступный мэр понес наказание. Нет, они понимают, что "так не делается". Их интересует именно возможность "взять мэра за Фаберже", чтобы "остаться при своем". Эти многократные упоминания Фаберже вкупе с другими выражениями типа "нагнуть мэра" говорят о том, что и "народ", и "власть" в пространстве фильма вполне понимают друг друга. Исходная посылка у них одна: кто сильнее, тот и прав, а отнюдь не "Сила в правде". Чему ж тогда удивляться?

Вот почти и все. Но режиссер еще множество раз повторит эту мысль, используя весьма прозрачные и не слишком новые символы. "Ты в Бога веришь?" - спрашивает Лиля у адвоката, который, видимо, показался ей человеком, способным куда-то вывести ее из этого мира нервных, пьющих, несчастных людей. "Я юрист, я верю в факты" - отвечает тот, и женщина понимает: ничего не будет, а слова "поехали со мной в Москву" - просто формула вежливости.

Еще есть развалины церкви, в которых под взглядами полустершихся святых молодежь пьет пиво и поет песни. И огромный скелет кита на берегу. Живого кита доведенная до отчаяния Лиля увидит под собой в океане, стоя на краю обрыва. Увидит - и бросится вниз. Этот прыжок - один из двузначных символов, которых много в этой картине. Кит - это, конечно библейский Левиафан, которого Бог предлагает Иову "удою вытащить" из глубин моря, и прыжок героини в бездну - знак его победы. Стоит еще вспомнить, что Левиафаном Томас Гоббс называл государство, подавляющее человека.

В то же время, прыгая в настоящее море, к настоящим китам, героиня уходит из мира, где вместо китов - кости, вместо кораблей - остовы (еще один красноречивый символ), вместо церкви - руины, а Богу, как говорится, только мигалки не хватает, настолько прочно он стоит на стороне продажных чиновников.

Словом, сквозная мысль фильма настолько ясна, что к середине картины уже как-то начинаешь скучать, несмотря на то что сюжет тут как раз набирает обороты, а число событий увеличивается в геометрической прогрессии. Досмотреть до конца заставляют несколько факторов.

Во-первых, очень яркий реализм, которого до сих пор мы не видели в фильмах Звягинцева, действие которых как будто не могло до конца спуститься из мира притчи в реальность. Здесь погружение в современность совершается по полной - и не только потому, что тут даже "Пусси Райот" косвенно упоминаются, сколько благодаря работе актеров. Здесь возникают нюансы, так сказать, реалистичные до символизма.

Например, сцена, когда пьяный мэр демонстрирует прямо-таки демоническое упоение властью - это уже за гранью здравого смысла, но очень убедительно. Или строгость и харизма митрополита, убеждающего преступника в том, что "всякая власть от Бога". Не может такая уверенность держаться на пустоте, и хочется опять вспомнить книгу Иова, в которой героя мучил все-таки не Бог, а Сатана. Герои фильма не просто не верят в библейского Бога - они верят в Сатану.

Во-вторых, операторская работа и музыка Филиппа Гласса, которые весь этот "реализм" возвращают обратно в стихию притчи. Чего стоит один только кадр, когда герой исчезает за воротами тюрьмы, снятыми так, что они кажутся гигантскими и заставляют вспомнить стены Вавилона. И конечно, пейзаж - горы и океан, напоминающие здесь о присутствии Бога из настоящей Библии, а не из ее адаптированной "местным населением" под свои нужды версии.

Этот озвученный Глассом пейзаж заставляет вспомнить еще один парадокс из области богословия. Как зло может быть от Бога? - задавалось вопросом множество теологов. И часто ответ находили в утверждении, что зла не существует. Каким бы реальным оно ни казалось, это просто недостаток добра, который породили мы сами. Бог не может совсем исчезнуть, он напоминает о себе даже своим отсутствием, из которого рождаются химеры, левиафаны и прочие. Какой смысл был в страданиях Иова? Именно тот, что лишенный всего, Иов захотел не хорошей жизни, а встречи с Богом - и она случилась.

Герой фильма, увы, в подобной ситуации ограничивается одним упреком, брошенным местному священнику. Но Бог в фильме продолжает говорить, даже устами поддельного епископа, открывающего анти-храм, построенный на месте дома главного героя. "Церковь - это мы все", - говорит герой Валерия Гришко. Он мог бы добавить: власть - это мы все. И еще он говорит: "Не в силе Бог, а в правде". Встречи с этим Богом никто из героев фильма не захотел. Но, если судить по истории Иова, которому надо было потерять всех детей и заболеть проказой, все еще впереди.