На аншлагах

Проект "Место действия" режиссера Артема Филипповского летом выиграл грант молодежного форума ПФО "iВолга". Фестиваль-лаборатория посвящен современной драматургии и молодой режиссуре. На первом этапе, в декабре, режиссеры до 35 лет выбирали пьесы из лонг-листа и присылали свои заявки-экспликации. Из них для второго, февральского, этапа отобрали 16 человек.

В итоге в участниках оказались режиссеры из Самары, Москвы и Санкт-Петербурга, а в афише лаборатории - пьесы Ивана Вырыпаева, Вячеслава Дурненкова, Ярославы Пулинович, Юрия Клавдиева и других известных драматургов. Читки шли четыре дня одновременно на двух площадках (в Музее модерна и Самарском литературном музее). И то ли до Самары наконец докатился интерес к современной драматургии и актуальному театру, то ли "свободный вход" в нашей экономической реальности звучит магически, а может быть, всем и правда захотелось чего-то свежего и нематериального, но все читки шли при аншлагах, и не только крошечный зал Литмузея, но и немаленький кинозал Музея модерна не могли вместить всех. Так же штурмуют, кстати, и Вечера современной драматургии, которые раз в месяц проходят в этом сезоне в том же Литмузее. Как бы то ни было, но казавшаяся поначалу "внутренней" история вовлекла в свою орбиту немалую часть самарских театралов. Так что первый фестиваль "Место действия" (а все надеются на продолжение в следующем году) состоялся и в этом.

Великолепная семерка

При этом самарцы смотрели во всех смыслах слова качественный театр. На лаборатории поставлены совсем новые, буквально этого сезона тексты востребованных драматургов (так, Иван Вырыпаев впервые читал свою "Солнечную линию" осенью на московской "Любимовке", не старше прошлого года еще половина представленных в Самаре пьес). В читках поучаствовали актеры чуть ли не всех местных театров, режиссеры привлекли к подготовке сценографов (в том числе студентов Самарского художественного училища). В общем, уровень большей части эскизов и читок был таким, что жюри, в котором довелось поработать и автору этого текста, было очень непросто выбрать из них всего пять для следующего этапа (еще одна квота была у набравшего больше всего зрительских голосов).

В итоге в финал прошли работы Дмитрия Крестьянкина (Санкт-Петербург), Артема Галушина (Москва), Артема Устинова (Самара - Москва), самарцев Анастасии Алмазовой и Станислава Полихина. Приз зрительских симпатий разделили Татьяна Каррамова и Бари Салимов (Самара). Все они получат по 10 тысяч рублей (фаворитам зрителей придется поделить и средства) на создание спектакля с элементами костюмов и декораций. Показы пройдут 9 и 10 апреля, обсуждать их приедут известные российские театральные критики и продюсеры Олег Лоевский и Павел Руднев. Кроме того, руководитель лаборатории Артем Филипповский договорился о трансляции спектаклей в Интернете и надеется, что интерес к молодой режиссуре проявят и худруки.

Геноцид, любовь и меланхолия

Придется признать, что режиссеры были в неравных условиях, и больше повезло оказавшимся в Музее модерна. Здесь можно было представить практически готовые спектакли, что многие и сделали. Литмузей позволял существовать только в формате читки, хотя и с ним некоторые справились так, что прошли в "пятерку".

Одну из самых сильных работ показал Дмитрий Крестьянкин, недавний выпускник СПбГАТИ (курс Юрия Красовского). Он взялся за пьесу Тадеуша Слободзянека "Одноклассники" - эпопею о жизни евреев и поляков с 1935 года до наших дней. Тема участия нации в самоуничтожении, антисемитизма и сотрудничества с нацистами, проблема совести, возмездия и рока - все эти важные для современного польского театра мотивы поданы в эскизе сдержанно, через костюмы "белый верх, черный низ", красные платки и лаконичную метафорическую сценографию Марии Муравлевой, для которой хватило нескольких длинных свежеоструганных досок. И хотя актеры только называли и обозначали все страшные события, которыми изобилует текст, мурашки бежали по спинам зрителей.

Артем Устинов, выпускник ГИТИСа (курс Сергея Женовача) представил вместе с актерами "СамАрта" минималистичный эскиз такого же минималистичного и очень непростого для постановки текста Константина Стешика "Спички". Белорусский драматург пишет об одиночестве тридцатилетних, сцены сменяют друг друга, как спички в руках героя (Аркадий Ахметов) - без лишних подробностей и оценок, просто вспышка - кто-то умер, кто-то хотел умереть, звонит телефон - прерывается сказка, которую сочиняет герой. Эскиз, действие в котором происходит на/вокруг/рядом с парковой скамейкой, сделан адекватно пьесе: почти бессобытийно, атмосферно, меланхолично.

Такой же атмосферной стала пьеса "Любовь людей" другого белорусского драматурга Дмитрия Богославского в руках режиссера Артема Галушина (курс Каменьковича и Крымова) и художника Ютты Роттэ, выпускников ГИТИСа. Страшная история о странно устроенной людской любви шла в полутьме, с фонариками, онлайн-проекцией крупных планов и элементами кукольной анимации.

Зрители отметили зрелищные работы. Эскиз Татьяны Каррамовой "Джульетта выжила" по остроумной пьесе Юлии Тупикиной о влюбленных будущего, в котором люди не выходят из дома, по сравнению с декабрьской читкой в Литмузее обрел пространственный объем и направление к гротесковой стилистике (в том числе силами сценографа Олега Логинова). Бари Салимов представил свежую пьесу Юрия Клавдиева "Победоносец". Осенью историю о чудесной стойкости святого Георгия можно было услышать на Левановке в исполнении автора, а теперь - посмотреть, как через разрубание гранатов, крошение (говяжьей) печени и прочие физические действия и метафоры можно представить эту кровавую и одновременно патетическую вещь.

Готовы к работе

Придется, правда, отметить, что общие ошибки разделили и многие эскизы-финалисты. Почти у всех были проблемы с актерской игрой, чересчур форсированной для современных драматургических текстов. Некоторых подводило трепетное отношение к пьесе в ущерб композиции и темпоритму собственной работы (такие спектакли заканчивались задолго до финала).
Но больше всего беспокоит, конечно, другой вопрос: почему этих текстов и (за редкими исключениями) режиссеров не увидишь на афишах наших больших (и не очень) театров. Камерные залы они собирают даже в формате читки.