- Коллективу нужны веские основания, чтобы продержаться 20 лет. Слава и деньги, например. Что тебя заставляет продолжать Purple Fog Side?

- Я давно уже перестал тянуть одеяло на себя, проект позволяет творчески реализовываться всем музыкантам и соавторам. Даниил Исаев, Стас Фурман, Лера Пикалова, Артем Некрасов, Ника Яковлева и сейчас вот Лена Полынцева… Когда им есть что сказать, я включаю PFS. Самолично ничего не предпринимаю, лишь поддерживаю инициативу других, в том числе издателей. Я давно уже ушел в тень и стал слугой публики и исполнителей. Амбиции остались, но ровно настолько, чтобы гнуть свою стилистическую линию и развивать жанр, в котором я работаю.

- И как успехи в развитии жанра? Как он чувствует себя в современной России?

- Стараюсь держать нос по ветру. Сейчас у жанра подобие ренессанса, но чисто в музыкальном плане. Увеличились бюджеты, идет много кропотливой и талантливой работы, возвращение к корням и переосмысление прошлого. В целом мешают и сбивают планку качества школохипстеры, но кто-то должен ее сбивать. Что до российскости - то синтипоп давно уже стал явлением глобальным, смысла его поднимать в отдельно взятой стране нет.

- Несмотря на ренессанс, на клубных концертах такой музыки не услышать. Во всяком случае, в Самаре. Что пошло не так?

- Вся активность всегда была в Интернете. И она существенно повысилась по сравнению, например, с 2007-м. Раза в три увеличилась аудитория, налицо интеграция между поколениями и разными культурами - много всего прогрессивного. А концерты для исполнителей этой музыки всегда были чем-то побочным. Большинство знаковых артистов жанра крайне редко дают концерты - это студийные музыканты. В живую они зрелище несколько компромиссное, давай это уж признаем.

- У тебя есть ощущение, что по большому счету клубные концерты сейчас не актуальны?

- Сейчас, пожалуй, пик неактуальности. Но нельзя круглые сутки торчать в соцсети. Клубный угар и живое общение сложно чем-то заменить. Предчувствую, скоро в клубах запретят селфи и инстаграм, будут пускать только веселых, а остальных слать куда подальше. Вот тогда и подиджеим, и поиграем.

- Ты саунд-продюсированием занимаешься. Кого из своих клиентов можешь рекомендовать к прослушиванию?

- Всех. Я в последнее время стараюсь не связываться с неинтересными проектами. "Один!", Mirrors Of Mind, Requiem 4 FM, Pegasus Asteroid, Les Morts, Disciplina Medicina, Mirreya и Dark Phenomenon - они все красавчики. Это музыка, которую я хотел бы слушать, в которой заметна работа и усилия порой нечеловеческие. К сожалению, я сейчас физически не могу тянуть все проекты, которые мне нравятся, многим приходится отказывать. Сейчас в моде чистое, честное творчество. Пыль в глаза и троллинг сейчас не прокатывают.

- Вернемся к PFS и 20-летию. Как ты относишься к круглым датам, статусу одной из старейших российских групп в жанре?

- Это ужасно. Учитывая, что на ниве синти я работаю почти 15 лет, а на ниве дарквейва - все 20. Только в этом году я понял, что PFS - это проект с тегом leftfield, своего рода белая ворона в инфопространстве. Как только стилистическая шахта разрабатывается или становится излишне конъюнктурной, сразу разворачиваюсь и ищу новые шахты. Это и есть самое большое достижение - идти наперекор конъюнктуре, но стараться не терять себя и не разбазариваться на всякий шлак. Скучно дуть в одну и ту же дудку.

- Вы некогда были одной из главных групп для готов. Эта субкультура еще осталась, кроме как на "смешных" картинках в соцсетях?

- Она всегда была и будет. Были три вспышки - в Англии в 1980-х, в Германии в 1990-х, в России и Европе в нулевых, сейчас культура переживает небывалый подъем в Латинской Америке. Давай прямо: мирового уровня исполнителей у субкультуры никогда не было. Depeche Mode, The Cure и Ник Кейв - не в счет, скорее, это исключения из правил, да и то, их пик популярности пришелся на конец 1980-х. Это как была альтернативная субкультура, так и осталась. Все вспышки популярности носили, скорее, локальный характер.

- PFS давно вышла за рамки "готической" музыки, стала более универсальной. Больше похоже на поп-музыку из параллельной реальности. Много ли российских исполнителей, которые делают нечто идейно похожее и при этом вышли бы на "большую" сцену?

- Это группы "Кино", "Агата Кристи", отчасти "Технология" и Линда. Выше них никто не поднялся и вряд ли когда-либо поднимется. Изменились реалии. Линда и "Технология" сейчас активны и много гастролируют, но это все идет под грифом "ретро" - они заложники своих же "кнопок" и "ворон".

- Никого из современных?

 - Было много амбициозных и близких по духу проектов с прицелом на общероссийскую поп-сцену. Tesla Boy, Mujuice, Punk TV, Катя Чехова, Барто… Но, как показало время, в силу разных причин они "не вывезли". В целом, они живы, имеют свою аудиторию, но не считают себя ни частью синти-сцены, ни частью поп.

- Ты редактируешь крупное сообщество Synthpop. Это тоже твой вклад в формирование сцены?

- Надо делиться знаниями, открывать новые имена и вспоминать старое. Моя роль тут тоже слегка смазана - стыдно заниматься самопиаром или пиарить своих клиентов и коллег. Нас там десять человек, у каждого свой вкус, и не сказать, что мой личный вкус совпадает с видением современной сцены. Скорее, это коллективное творчество, которое перерастет когда-нибудь в нормальное СМИ, формирующее вкусы. Пока все идет хорошо - за три года конкуренты вымерли, а мы живее всех живых и набираем обороты. Чтоб развивать эту сцену, нужно быть терпеливым и образованным занудой, а мы тут все такие.

- Почему ты держишься в стороне от главных самарских музыкальных событий - "ВолгаФест", "Метафест", "Самый Плохой"?..

- Тут два фактора… Во-первых, я не понимаю старые группы, которые держатся за эти фесты как за веточку, чтобы получить иллюзию востребованности. Во-вторых, меня постоянно везде приглашают, но я отказываюсь, потому что сцена отвлекает от творчества. Нужно уметь появляться в нужное время и в нужном месте. И также уметь не появляться, потому что твой эгоизм, жажда адреналина и аплодисментов никого не интересуют!

- А ведь наиболее существенный заработок для серьезных музыкантов - концерты. Вот звучат твои песни на альтернативных радиостанциях по всему миру, продаются в интернет-магазинах. Это хоть какие-то деньги приносит?

- Приносят, конечно - и авторские, и продажи. Я эти деньги не расцениваю как прибыль, а вкладываю во всякие полезные дела. И деньги - не самоцель. Есть такие вещи, которые за них не купишь - и я говорю не об известности или признании публики.