- В этом году вы провели в Самаре уже третий по счету Международный фестиваль уличного искусства "Пластилиновый дождь". Когда вы его только затевали, три года назад количество подобных фестивалей в России можно было сосчитать на пальцах одной руки. Сейчас их десятки. В чем же дело? Может быть, вы стали одной из причин, или это витало в воздухе? 

Игорь Шадрин: - Мы тут абсолютно ни причем. Это действительно какое-то атмосферное явление. Общий процесс, охватывающий все больше и больше городов и театров. Только этим летом мы побывали на фестивалях в Санкт-Петербурге, Пензе, Перми, Выксе, в Кемерово. И, в основном, это фестивали молодые, им год или два. Хотя в Архангельске фестиваль уличного искусства проводится уже 20 лет.

Анастасия Шадрина: - Это главный и долгий российский фестиваль. На который попасть - большая честь. Город численностью 350 тысяч жителей ежегодно проводит праздник уличного искусства, длящийся неделю, куда приезжают, в основном, зарубежные коллективы. В прошлом году было 30 иностранных театров и только два российских. Мы в том числе.

И.Ш.: Полунин делал давным-давно (еще, возможно, в советские годы) карнавал "Черный, белый и цветной", который длился три дня. Побывав на этом фестивале, я просто влюбился, я был поражен. И, собственно, пытаюсь повторить этот формат и у нас в Самаре. Когда в закрытом парке кипит, бурлит жизнь: на разных площадках выступают актеры, тут же проходят выставки, играют музыканты. Полунин тогда же делал шоу "Конгресс дураков" и "Караван мира", три года назад он его повторил в Москве.

- А вы можете назвать себя последователями Полунина?

И.Ш: Да. Дело в том, что европейская клоунада достаточно жесткая. И недобрая.

- Я видела на вашем фестивале аргентинца Локо Бруско - эпатажно.

И.Ш.: Хотя, по сравнению с тем, что можно увидеть в Европе, Бруско очень даже "причесан". А Полунин называет свою клоунаду поэтической. И такой подход в свое время стал открытием как для российской публики, так и для европейской. Полунин непродолжительное время ставил клоунские репризы в цирке Дю Солей, и публика была в восторге. Но Дю Солей - это конвейер, и Полунин быстро его покинул. А зернышко поэтической клоунады все-таки заронил. И оно, кажется, прорастает. Хотя там по прежнему главенствует юмор ниже пояса, но таково европейское представление о клоунаде.

А.Ш.: Именно Полунин назвал добрых клоунов дураками. И когда мы делали свой первый тур по городам, то имя ему родилось быстро: "Дураки и дороги", из него родилось впоследствии "Дурацкое шоу", за которое нас так любят на всех фестивалях. Все это, конечно, с отсылкой на Полунина.

- А что за путешествие по городам?

А.Ш.: Мы сделали свой первый спектакль "Дон Кихот", съездили с ним на фестиваль, и следующее лето у нас оказалось свободным. Мы еще не знали, куда поехать, с кем можно сотрудничать, а работать хотелось, хотелось чего-то нового. И тогда мы собрали небольшую программу из трех клоунов и двух ходулистов, сели в машины и поехали по городам. Мы выстроили специальный маршрут, в котором было восемь городов с заездом в Москву и обратно. В городах мы находили знакомых или заводили знакомства, ночевали однажды в боксерском ринге, в мастерской художника, в школе…

И.Ш.: Мы просто останавливались в городах, выходили на пешеходную улицу, которая есть в любом городе, и начинали работать. Собиралось по сто, по двести человек. И вот когда мы объехали эти восемь городов, последний показ был в Самаре. Вот, я думаю, именно тогда мы и нащупали свой стиль и поняли, в каких законах уличного искусства нам удобней работать. Эта поездка была знаковая.

- А вы можете сказать, чем отличается "Пластилиновый дождь" от других подобных театров в России?

И.Ш.: Одного узнаваемого лица нет. Если зритель, не знающий "Пластилиновой дождь", посмотрит "Дурацкое шоу" - у него будет одно представление. А если "Равновесие ветра" - красивое и сложное в техническом отношении шоу на ходулях, - то совершенно другое. Спектакли - это вообще особая тема. Поэтому лица разные…

- А рука-то одна?

И. Ш.: Нет. И рук много. Я - режиссер, а есть Вера, вы не поверите, тоже Шадрина, она - хореограф, с ходулистами она работает.

- В драматическом театре мне все понятно: режиссер выбирает пьесу, а затем начинает с ней работать, интерпретировать... Как рождаются ваши спектакли?

И.Ш.: Это творчество всего коллектива, всего театра ( в труппе на сегодняшний день - 20 человек. - Прим. авт.). Конечно, когда делали "Дон Кихота", - была основа. А например, к спектаклям "Титиритеро" или "Отель" мы придумывали сюжеты. В "Титиритеро" работают огромная шестиметровая кукла, совсем маленькая и человек. И мы сидели всем коллективом и думали, какая история может между ними происходить. "Отель" рождался из актерских этюдов, сначала появились образы, потом стали "выпячиваться" главные персонажи, в конце концов, появилась история о том, как существует некий отель, совершенно непонятно где, может, на необитаемом острове или в другом параллельном мире, и туда случайно залетает летчик...

- У вас очень интересные, яркие костюмы, это большая заслуга художника...

И.Ш.: Галина Беляева - большой молодец. У нас есть проект - рисование песком. И рисование в танце. Это все она, и она же придумывает костюмы. А Вера (хореограф) их шьет. У них такой творческий тандем. И помогает мой однокурсник художник Александр Хохлов – он сейчас работает в Москве, занимается анимацией создает скульптурки, и оформление фестивалей "Пластилиновый дождь" в стиле стимпанк — это его заслуга. Конечно, пара и дыма на фестивале не было, зато по Струковскому саду ездили необычные машины и велосипеды. Стояли скульптуры созданные в этом стиле. Из старых металлических деталей и инструментов были составлены надписи - указатели, причем Александр так раззадорился, что собрал еще и необычный велосипед с крылышками. То есть он тоже прикладывает руку.

- У вас необычные клоуны - фрики, эти образы кочуют из одного спектакля в другой?

И.Ш.: Нет. В спектаклях участвуют совершенно другие персонажи.

А.Ш.: А идею первого - Горбуна - мы подсмотрели в Дю Солей. Но мы его увидели по-своему. Образ, конечно, был переработан, впервые его сыграл Игорь Макарский. - один из "старичков" нашего театра. Нам такой клоун понравился, мы прибавили ему еще двух друзей. И получилось трио.

И.Ш.: Иногда при создании образа мы придумываем персонажу некое название, которое его характеризует, и становится понятно, как играть и куда двигаться.

- О планах спрашивать глупо, но к чему вы стремитесь?

И.Ш.: Если о крупных мечтах - то это два фестиваля. Один - американский Burning Man, и крупный театральный фестиваль в Авиньоне, во Франции, в котором участвуют как драматические театры, так и уличные. Но, я думаю, все получится. Когда-то у нас была крупная цель - фестиваль "Feta" в Польше, но там мы оказались уже на второй год нашей гастрольной деятельности. Куда бы мы ни приезжали, нас удивленно спрашивали: "Как вы попали на "Фету"?"

- А как вы попали на Фету?

И.Ш.: Просто Настя отправила им заявку с записью спектакля - и все. Потом, когда мы съездили в Архангельск, все опять же удивлялись: это нереально. Но если мы попадаем на фестиваль, нас запоминают и зовут вновь и вновь.

А. Ш.: И третья цель- это свое помещение для театра.

И.Ш.: Ситуация непонятная. Получается, коллектив знают по всей России, а в Самаре мы никому не нужны. Хотя мероприятия, которые делаем для города и области, всем нравятся. И нам даже не надо отстраивать театр, не надо зарплат - нам просто хотелось бы иметь свое помещение, в котором можно хранить декорации, костюмы и репетировать.