- Ты считаешь необходимым качеством паблик-арта анонимность, но все равно все знают, что проект "Усиление контраста" (заделанная книгами брешь в стене Публичной библиотеки) - твоих рук дело.
- Просто по этой работе можно определить, что ее мог бы сделать я. Поэтому все и знают, хотя я никому не говорю.
- А почему так важна анонимность?
- Давай для простоты разделим сферу моих занятий на две части: искусство (визуальное, пластическое), которое выставляется в музеях и галереях, и открытое для всех искусство - назовем его "паблик-артом". В истории с библиотекой мне было интересно создать конкретный эстетический жест и тем самым стимулировать дискурс в поле этического. Я делаю предложение, от которого невозможно отказаться. Работа, собственно, так и называлась - "Усиление контраста". Я срежиссировал пространство так, что с этим стало совсем невозможно мириться. И людям пришлось принимать решение. Библиотека разрушается? Она нам нужна? Может быть, поговорим на эту тему? Эта практика оказывается действенной.
Я делаю еще много вещей, которые не раскодируются как искусство. Схема понятна на примере библиотеки: вызываешь в зоне эстетики на диалог в зоне этики, и человек принимает решение.
Мне кажется, для уличного художника вообще очень важна анонимность - в том смысле, что стратегия анонимности больше стимулирует к творчеству и сотворчеству, чем конкретное авторство.
- Авторство той же "Библиотеки" было легко разгадать еще и по той причине, что у тебя в последнее время много работ на "книжную" тему. И даже три года назад была персональная выставка "Читать/рисовать" в Художественном музее.
- Да, у меня много пластических работ, связанных с книгами и кирпичами. Недавно сделал работу "Всемирная история", как раз примерно об этом. Я развиваю в ней ассоциацию: кирпичи - это некая сегментированная упорядоченная "космическая пыль", из которой человечество выстраивает скелет цивилизации. А книги - это нематериальная сторона скелета, упорядоченная информация, то, что одушевляет материальное. Это такая красивая метафора: книга как информационный кирпич.
И "Библиотека" на самом деле была во многом об этом. В ней много смыслов. Если "в лоб" говорить: может быть, обрушилась штукатурка и оказалось, что колонна (а может быть, и весь дом) состоит из книг? Библиотека - это же дом, в котором живут книги. Или это сами библиотекари так починили? Кстати, 70 процентов комментариев сначала было в духе: "Ну ничего себе библиотекари очумели!"
- А сколько, кстати, успела простоять работа?
- Пару дней. Был вечер субботы, а в понедельник с утра уже убрали. Я так и планировал. Хотя на самом деле у меня было два варианта. Первый - что ее оставят как некий паблик-арт-объект: за два дня несколько миллионов просмотров, за полгода - самый известный самарский паблик-арт (я примерно говорю, но медийная составляющая явно была очень мощная). Я быстро понял, что этот вариант, конечно, несостоятелен и книги тут же уберут, но отказаться от предложения уже будет невозможно. Не дырку же оставлять!
- А для тебя важна эта медийная составляющая? Не помню, чтобы самарский паблик-арт так распространялся в Сети и попадал в подборки "лучшего российского".
- Ну еще попадет, значит. Не знаю даже... Авторство, как я уже сказал, мне не совсем важно. Отчасти из-за этого работа как раз и состоялась - из-за того, что это прозрачный и понятный жест. Как логотип. А любой логотип - символ и, конечно, стремится быть понятым и воспринятым. Если он принят в Интернете (не знаю, чем там можно сейчас трактовать успех, лайками и перепостами, наверное) - то он успешен. В какой-то степени я к этому стремлюсь. Мне важно, чтобы работа была понятной, по крайней мере, в этой сфере моей деятельности.
- В твоем "Фейсбуке" появляются уличные композиции так называемого "неизвестного художника", можешь как-то прокомментировать их?
- Да, действительно, мы не знакомы с этим человеком, но это неважно. Если художник анонимный коллективный, это стимулирует других к творчеству: "Я тоже так могу". А в случае этого художника настойчивость заставляет задуматься. Мы много раз говорили об этом в кругу Лаборатории (с Зацепиным, Логутовым, Саморуковым, Елагиным, Лашманкиным) и вырабатывали тип такого анонимного художника, занимающегося художественными практиками. Но это не я (смеется). На самом деле я видел один раз этого человека: это женщина лет 50, она живет в доме, где ресторан "Варенье".
- Ты серьезно сейчас?
- Да. Она не пошла на контакт, хотя я, конечно, обрадовался, предложил ей пообщаться - но она сослалась на дела и убежала. То есть этот человек сознательно хочет оставаться анонимным в своих посланиях.
- В Самаре вообще есть стоящий паблик-арт? Одно время предметом горячей дискуссии была тема граффити, даже выделили какие-то специальные стены...
- Это, конечно, неверная стратегия - выделять стены, для "классического" граффитиста важна спланированная им самим операция. Найти место, не быть пойманным... И - свобода. Если дать ему специальную стену, 100 процентов он забомбит ту, которая рядом и которую нельзя было трогать. А вообще граффитисты, которые делают стандартные теги, - это такие пираты, их задача - забомбить максимальное количество мест, такое "Я здесь был". В связи с ними я всегда вспоминаю первые опыты древних людей с краской и плоскостью. Может вспомнишь потрясающие по своей красоте и смыслу "теги" в пещерах, отпечатки сотен рук, суть которых - прикоснуться к миру, оставить свой след на земле посредством творчества. Я хочу такие делать (смеется).
Теги по своей задаче, мне кажется, схожи с "руками". Чем больше "ты здесь был", тем больше наследил на земле (смеется), это сильно воодушевляет. Мне кажется, вот этот "неизвестный художник", о котором мы говорили, занимается в основе своей тем же самым, только выработав свой художественный язык.
- Есть же еще ЧЖНС с Иисусом.
- Да, эта работа у них самая эпическая. Еще вспомнил сейчас такую работу, их несколько было по городу: "Улыбнись, если человек!" Не знаю, кто это сделал, но все время улыбаюсь, когда читаю. Как раз хорошая иллюстрация к вопросу об авторстве и соавторстве.
- Тобой движет благородное желание с помощью искусства менять мир. Но ведь у современного искусства много проблем в части коммуникации со зрителем. Для тебя они существуют?
- Существуют, конечно, и еще какие. У нас с друзьями даже есть коллективная деятельность, посвященная этой проблеме (та самая Лаборатория, которую я уже упоминал). Мы собираемся, вырабатываем смыслы и практики и внедряем их в жизнь. И первой нашей задачей было как раз научить человека понимать, зачем он ходит на выставки. На одной из первых наших акций мы приходили на вернисажи и громко произносили: "Зачем мы ходим на выставки?" А потом стимулировали людей: сами ходили и обсуждали громко, вынуждали других участвовать в наших диалогах, комментируя, интерпретируя то или иное произведение. Сейчас уже у каждого свои проекты, мы меньше собираемся, но Лаборатория повлияла на всех нас. Даже то, что я говорил сейчас о логотипности, отчасти вынесено из этих практик.
- Но это все равно работа для своего круга.
- Я бы так не стал говорить. В тех же моих "кирпичах" все настолько понятно и просто, что иногда я даже думаю - не слишком ли. Даже не понимая современное искусство, любитель классически этот "кирпич Ленина" "принимает". Это аффект погружения в некое чудо: из камня сделать книгу, окаменевшая книга, старый фундамент, из которого можно что-то еще построить... Куча смыслов. Мне кажется, в этом все то же стремление наладить мост к зрителю.
- А что произошло с "Гончаровым" и с Галереей одной работы? Расскажи.
- С галереей ничего, просто кому-то нужно ею заниматься, но у всех свои дела. Когда осенью приезжал Иварс Гравлейс (латышский художник, который сейчас живет в Чехии), мы сделали там его выставку. А "Гончаров" не выдержал конкуренции.
- Магазин хендмейда не способен выжить в Самаре?
- Это было интересно моей жене Лене. Мы думали, что выставочное пространство будет некой рекламой этому месту, а магазин сможет окупать аренду помещения. Но оказалось, что бизнес строится совсем не так. Сейчас уже есть опыт, но я бы ни за что не повторил этого в Самаре. В любом случае, получилась интересная история, я с теплотой о ней вспоминаю. А помещение на Молодогвардейской много лет продается-сдается, никто пока не арендовал его и не купил.
- Ты же какое-то время жил в Москве.
- Да, три с половиной года. Мне предложили быть арт-директором в хорошем месте, а я уже тогда занимался искусством, и в Москве дело пошло в несколько раз интенсивнее, хотя и загруженность была высокой: за хорошие деньги нужно много работать. Потом я пошел параллельно работать в Государственный центр современного искусства и там полгода, по сути, учился - у меня был доступ к большой библиотеке медиаматериалов, я тогда пересмотрел много интервью с художниками и в общем-то только после этого и научился по-настоящему что-то понимать. Но потом у нас появился сын, а я в какой-то момент понял, что нужно минимизировать "отчужденный труд" и наращивать время, отведенное на искусство. И, собственно, нашел выход в том, чтобы вернуться обратно.
- Как и Логутов, ты известен и видеоработами, и живописными - в каком поле сосредоточены твои интересы сейчас?
- Я сейчас и с видео работаю (мы с Елагиным, Логутовым и Захаркиным делаем коллективный фильм), и с живописью. Но важнее, наверное, создание вот этих "пространственных логотипов".
- Это только к паблик-арту относится?
- Думаю, ко всему вообще. Мне хочется сейчас, чтобы то, что я делаю, было как выстрел. Чтобы никому ничего не нужно было объяснять: раз - и случилось. Ты можешь вообще не понять, что это было искусство, но оно сработало, и ты купил лимонад вместо ножниц (смеется).
- Иногда тебя называют "логутовцем"..
- Кто называет? А вообще, когда ты слаб и не уверен в своей позиции, ты начинаешь обижаться. Но я четко понимаю, что делаю, и если отчасти это заслуга Володи Логутова - то спасибо ему. Может быть, и я тоже влияю на него. Мы друзья, это нормально.
- А следующие за вами отличаются от вас?
- Конечно, они другие, и когда я прихожу к молодым самарским художникам и наблюдаю их работу, то вижу, что они по-другому собрали свой мир. Не хуже, не лучше, но он уже другой, более "легкий" и не такой серьезный, что ли, хотя все зависит от конкретного человека. В общем, думаю, мне тоже нужно стать немного веселее. Чем и планирую сейчас заняться (улыбается).

Участие в выставках:
2003 г. - фестиваль спонтанного видео "Белый квадрат", Гран-при за фильм "Палатка" (г. Самара)
2005 г. - выставка-конкурс в жанрах современного искусства "Открытый город" (г. Самара),
Гран-при в номинации "Художественный проект"
2005 г. - выставка видеоарта "Италия-Россия 6:6" галерея Amnesiac Arts в городе Потенца, Италия.
2006 г. - I Международный молодежный проект М'АРСово Поле: "Адаптация"
2006г. - Государственный Центр Современного Искусства (Калининградский ф-л) "Башня Кронпринц, второе пришествие"
2006г. - Фестиваль современного искусства "Арт Местечко" (Украина)
2007г. - Арт Москва-2007 (Москва).
2007г. - Канский видеофестиваль (Канск)
2007г. - public art фестиваль "Столпотворение" (Екатеринбург ГЦСИ)
2008г. - АртПермь (г. Пермь)
2008г. - Первая молодежная биеннале “Стой! Кто идет!?” (г. Москва, фонд Эра, ЦСИ Марс)
2008г. - Резиденция (г. Шаргород,Украина)
2009г. - Выставка "Видеоформат [линейность]" (ГЦСИ, г. Москва)
2009г. - персональная выставка "Состав" в галерее Guelman Projects (г. Москва)
2011 г. - персональная выставка "Читать/рисовать", Самарский художественный музей
2013 г. - V Московская биеннале современного искусства
и др.