Чичиков, кажется, всего лишь очередной отрицательный персонаж, в череде сыгранных Даниилом Спиваковским. "Маньяки всякие, Джеки—потрошители, международные террористы… Гитлер есть в моей коллекции", — перечисляет Даниил Спиваковский, сладко при этом улыбаясь, словно с губ его слетают названия изысканных напитков или блюд. Конечно, он их всех любит. "А как можно не любить своих персонажей, — говорит актер, — у меня хорошая коллекция негодяев, но я всегда пытаюсь найти первопричину их поступков. Мы же оправдываем себя в жизни, и, наверное, у этих людей тоже есть своя правда. Именно поэтому я всегда активно работаю с авторами сценария, с режиссерами, чтобы показать преступную правду своих героев. При этом я понимаю, что зритель не будет на их стороне. Но персонаж-то становится глубже, интереснее…".

Чичиков же в интерпретации Даниила Спиваковского и вовсе оказывается персонажем, скорее, трагическим, чем комичным.

И в финале, когда Спиваковский скидывает пиджак, отрывает рукав на своей белоснежной рубахе и вдруг восклицает слова искреннего негодования, непонимания жестокости судьбы, невольно все сжимается в душе, а на глазах норовят показаться слезы. А действительно — за что? За что так поступили с Чичиковым, в общем-то, приятным во всех отношениях человеком. Да и кто лучше — Ноздрев, Собакевич, почтмейстер? Или время сейчас такое? На фоне нынешних монстров кто таков Чичиков? — мелкий мошенник. И зритель так внимательно вслушивается в гоголевский текст, таким он кажется сегодняшним, ситуации знакомыми, и в зрительном зале порой проходит волна нервного смеха… Все тоже, как и во времена Николая Васильевича…

"Чичиков — человек страдающий, — говорит о своем герое Даниил Спиваковский, — знаете, не хотелось его превращать в другого, не менее замечательного персонажа — Хлестакова. Чичиков — думающий, переживающий, и, нарушая закон, скупая мертвых душ, он мучается. Ему это не доставляет удовольствие, но в жизни нет другого выхода, понимаете? Это человек с трудной судьбой, с трудным детством. И мы ни в коем случае не высмеиваем Чичикова".

В спектакле "Мертвые души" Даниил Спиваковский выходит на сцену вместе с оркестром народных инструментов "Русская рапсодия". В исполнении оркестра звучит музыка Шнитке: "Гоголь — сюита" и сюита из музыки к фильму "Мертвые души". Появляется же на сцене актер в роли дирижера. Сначала всерьез, а потом кривляясь и глумясь, он продолжает помахивать ручками, пританцовывая при этом…
Музыканты в данном спектакле выступают как соавторы театрального текста и как партнеры по сцене. Именно музыка создает атмосферу мистики, а порой безумства, "рвется" баян при первом упоминании о мертвых душах, обрываются надежды, как струна на домре, звучит музыкальная тема убегающей в даль дороги, бури, грозы.

"Русскую рапсодию" возглавляет великолепный музыкант, домрист- виртуоз — Евгений Волчков, — говорит Даниил Спиваковский. — У нас целая афиша мини-спектаклей. А "Мертвые души" — это действительно спектакль, потому что мы выходим за рамки простой чтецкой программы. Это мой принцип. Между мной и музыкантами происходит диалог, мы одно целое, один организм. Только у музыкантов в руках инструменты, а мой музыкальный инструмент — это голос, это я, это мое чтение".

Каждый спектакль музыканты вместе со Спиваковским долго репетируют. Выступив накануне в Тольятти, в Самарской филармонии за два часа до спектакля музыканты "Русской рапсодии" и Даниил еще и еще проходят сцены, меняют музыку. За полчаса до выхода музыканты вносили изменения, делали пометки в нотах. "Мы продолжаем творить, мы продолжаем искать, это очень оживляет спектакль и не превращает наш процесс в рутину".

В совместном репертуаре Даниила Спиваковского и "Русской рапсодии", помимо "Мертвых душ", — "Маскарад", "Москва — Петушки", "Конек-горбунок", Пушкинские "Маленькие трагедии" и "Метель". "А впереди — "Шинель", — говорит Даниил Спиваковский, — "Дон Кихот", "Песнь о купце "Калашникове", планируем взяться и за Шекспира…".