Двумя днями раньше, 7 апреля, легендарной актрисе, лауреату национальной премии "Золотая Маска" исполнился бы 101 год.

У творчества Веры Александровны было множество поклонников. Она прожила долгую жизнь. Ее и сейчас помнят и любят те люди, которые ходили в самарский драмтеатр специально "на Ершову".
В ней была какая-то особая магия, которая притягивала к себе театралов. И эта магическая волна, казалось, шла даже с экрана, когда в начале вечера гости посмотрели документальный фильм "Вера Ершова: быть актрисой", созданный лет тринадцать назад режиссером Аленой Самсоновой на студии "Волга-фильм".

Устроители вечера подготовили выставку с публикациями театральных критиков и журналистов о Ершовой и ее ролях - об этом много и восторженно писали. Кстати, за свою долгую театральную жизнь Вера Александровна создала более двухсот образов на сцене.

Здесь же был размещен знаменитый портрет Ершовой кисти самарского художника Юрия Филиппова, на котором благородный облик актрисы в образе Яблочной леди мы видим на фоне "Золотой Маски" и Самарского драмтеатра.

И сам портрет, и история его создания, наверное, во многом характеризуют личность актрисы. Вот как рассказывал мне об этом сам художник:

"Мне не хотелось писать 80-летнюю старушку. Да она и сама отказывалась позировать, говоря: "Какой вам интерес писать старуху?" Я ответил, что буду писать не старуху Ершову, а великую актрису. Мне хотелось передать ее стать, благородство, обаяние и кажущуюся недоступность. Она говорит: "Вы и вправду так думаете? А я на самом деле такая шалунья!" Когда она была на сцене, ее возраст не чувствовался. Я решил написать ее в образе Яблочной леди. Раз пять я смотрел этот спектакль. Мне нужно было три сеанса, чтобы поймать выражение ее лица. Она говорит: "Что вы, голубчик!" Сговорились на двух сеансах. Ей все не терпелось посмотреть, что получается. Но я показал портрет только после того, как работа была завершена. Минуты две она молчала. Потом подошла ко мне, говорит: "Голубчик, а вы комплиментарщик!" В общем, портрет ей понравился. Потом спрашивает: "Голубчик, а водочки у вас нет? Рюмочку бы по такому случаю". "Есть, говорю, и я с вами с удовольствием выпью…" Потом было торжественное вручение портрета на сцене драмтеатра. Он так и остался в театре. Иногда я брал портрет на свои выставки. Когда картины в театре долгое время не было, Вера Александровна звонила: "Голубчик, а я скучаю без портрета…"

Этот живописный портрет дополнили воспоминания о Вере Александровне ее коллег по театру, пришедших на вечер. Они говорили о том, что в жизни она была простой и открытой, без тени снобизма, и обычные вещи рядом с ней приобретали глубокий смысл. О том, что на сцене ей было все подвластно.

Начав свой путь в Самаре с роли Джульетты, она переиграла здесь множество героических и комических персонажей, королев и простых женщин, злодеек и людей с открытым сердцем. Наверное, наибольшим образом с ее собственным характером совпал характер ее героини из спектакля "Гарольд и Мод", которая с годами не утратила жизнелюбия и умения радоваться даже самому малому. Гости говорили о необыкновенном и своеобразном юморе актрисы. О ее элегантности и женственности. Даже далеко не в юные годы она ходила на высоких каблучках и "наводила марафет" на своем лице даже тогда, когда лежала в "Пироговке": "А вдруг меня кто-то здесь узнает?"

"Она никогда не забывала, что она - Ершова и должна соответствовать этому, - вспоминал на вечере актер Василий Чернов. - Это было видно и в жестах, и в голосе, и в манере держать голову. До последних дней она сохранила в себе что-то такое, что обычно присуще только девушкам в ранней молодости. Чистоту какую-то. Никогда она не участвовала в театральных дрязгах, никогда не дружила вдвоем с кем-то против третьего. И никогда ни у кого не просила ни о чем…"