Организаторы мероприятия сделали так, чтобы оно получилось нескучным, превратив выставку в арт-проект с интересной концепцией, оригинально обустроенным пространством экспозиции, музыкальным и визуальным сопровождением: оно появилось под впечатлением от ассоциаций, вызванных музыкальными по своей природе работами Тайдакова.

Созерцая природу на его картинах, зритель словно впадал в гипноз и мысленно переносился то в зимний лес, где уже выпал предновогодний снег, а в воздухе витает предчувствие праздника, то в утренний парк, чей воздух напитан озоном после только что прошедшего майского дождика.

На соседних стендах пейзажи сменялись портретами важных для Виктора Тайдакова людей его жизни — отца и брата художника. Первый, историк по образованию, в свое время подсказал сыну много сюжетов для картин. Второй, путешественник, покоритель Эвереста, Северного и Южного полюса, вдохновил брата на новый виток творчества в зрелые годы. Мужественные лица вновь сменялись природными видами, где человек оказывался лишь частью мироздания.

Опьяненные увиденным, и испытав благодаря игре света и цвета в его пейзажах и портретах эффект присутствия, зрители вторично обходили выставку и лишь позже замечали автора — бородатого мужчину с мечтательным и немного строгим взглядом добрых глаз. Охотно рассуждая о законах мироздания, что художник доносит до публики, Виктор Илларионович был как никогда чуток к реакции своих зрителей, ведь эта экспозиция стала для него первой персональной выставкой и своего рода отчетом за 40 лет творческой деятельности, в которой, как и в жизни любого творческого человека, были периоды расцвета и упадка.

Но независимо от жизненных испытаний, окруженный любовью семьи, детей и внуков, Тайдаков остался верен творческому кредо, что ему подсказал еще в годы учебы в пензенском училище им. Савицкого преподаватель Александр Шурчилов: образы живописи изначально есть в сердце художника, главное для него — впитать атмосферу момента и точно перенести ее на картины. Из них для своей отчетной выставки Виктор Илларионович отобрал наиболее характерные, отражающие разные периоды его творчества.

Гости же, рассмотрев проникнутые лирическим настроением и полные умиротворенного созерцания бытия картины, высоко оценили творчество сызранца. И когда торжественная часть завершилась, а в зале установилась дружественная атмосфера, под хлопки пробок и звон бокалов публика перешла к неофициальному общению с героем вечера.