Евгения Трещева, с 1989 г. возглавляющая кафедру гражданского права (с 2018 г. реорганизована в кафедру гражданского процессуального и предпринимательского права) Самарского университета, недавно стала обвиняемой по уголовному делу "о прогуле". Ее преследование вызвало резонанс с заступническими письмами в преподавательском, студенческом и юридическом сообществах. В интервью Волга Ньюс профессор рассказала о том, почему считает дело надуманным, кто, по ее мнению, за ним стоит, как отреагировали коллеги, а также поделилась мыслями о свободе преподавателей.
- Как вы восприняли предъявленное вам обвинение?
- Восприняла со стыдом за наши правоохранительные органы. Ну, конечно же, я за себя очень сильно переживала, даже угодила в госпиталь, потом в неврологический стационар, долго болела.
В стационаре следователь из Следственного комитета и предъявил мне обвинение в фальсификации официального документа и должностном подлоге. Ну, спасибо адвокату, хоть не в день юбилея, как они планировали.
Так органы квалифицировали мою подпись в табеле рабочего времени сотрудников кафедры, где не было отмечено, что я выезжала за границу на лечение. Дескать, на рабочем месте не была, а зарплату за эти 12 дней получила, следовательно, совершила подлог.
- Даже не просто прогул?
- Да. Хотя в эти дни у меня не было занятий со студентами, не было заседаний кафедры, то есть я ничего и не могла прогулять. Заниматься же подготовкой научных статей, чтением и рецензированием диссертационных работ я и во время лечения не прекращала ни на день. Это обычные и постоянные профессорские занятия, которыми я занимаюсь все время, где бы ни находилась. Ручка, блокнот и компьютер всегда со мной.
Лечение же в марте этого года мне было необходимо, чтобы нормально доработать до конца учебного года и дать студентам весь необходимый материал.
Абсурдность такого обвинения понятна многим, надеюсь, и самим правоохранителям. Но, может быть, они сами не совсем принадлежат себе.
- Отношения с коллегами по вузу после этого изменились?
- Коллеги меня поддерживают. Ректор не высказывал мне никаких претензий, не видел никакого прогула, потому что знает специфику нашего труда, да, честно говоря, и "профессора на дороге не валяются".
Ученый совет университета тайным голосованием вновь избрал меня профессором кафедры на следующие пять лет. А студенты на днях довели меня до слез - по окончании курса лекций преподнесли мне букет цветов, я была так растрогана…
- Вы как юрист в чем видите слабость обвинения, выдвинутого против вас предварительным следствием?
- Как известно, в преступлении, предусмотренном статьей 159 УК РФ ("Мошенничество"), которую мне недавно дополнительно "прилепили" к ст. 292 УК РФ ("Служебный подлог"), непременно должен быть потерпевший и его заявление о причиненном ему ущербе. От меня скрывают, кто же этот потерпевший, если у университета ко мне нет и не может быть никаких претензий.
Мне следователь туманно говорит, что "поступил сигнал". Видимо, это надо понимать как чей-то донос?
Во-вторых, мне платят жалование не за присутствие на рабочем месте, а за прочитанные лекции, проведенные занятия. И тут я полностью подчиняюсь расписанию и не пропустила и даже не передвинула ни одной минуты.
А где и когда мне следует заниматься научной работой, продумыванием своих статей, их написанием, подготовкой к лекциям, ни законодатель, ни внутренние документы университета не регламентируют: это же творческая деятельность.
Имею право даже ночью, даже во сне, как Менделеев, или в ванной, как Архимед, думать над совершенствованием гражданского и арбитражного процесса - лишь бы был результат. И тут звание профессора, мои многочисленные научные работы, монографии говорят сами за себя.
- Следователь этого не понимает?
- Это у следователя есть свой кабинет как рабочее место и рабочий день с 9 до 6, а у преподавателя своего кабинета нет, и его рабочее место и время - это лекционная по расписанию, а в остальном - это свободная профессия, что означает, конечно же, не отдых, а труд, но не привязанный к конкретному месту. Профессура в России пока еще никогда не была крепостной, да и никогда не станет, как бы кто этого ни возжелал.
А табель рабочего времени, который следствие называет официальным документом, на кафедре заполняют для того, чтобы в бухгалтерии знали, кто из сотрудников в отпуске, кто взял больничный лист и не может вести занятия... В других организациях, наверное, в клеточках табеля отмечают время, проведенное на рабочем месте, но не в университете. У нас в клеточках даже галочек не ставят, не то что часов.
Еще следователь на полном серьезе утверждает, что, уехав за границу, я не могла исполнять обязанности руководителя кафедры, точнее, следить за пожарной безопасностью. Скажите, ну что я понимаю в пожарной безопасности?! Я же юрист, у меня нет технического образования. Я же женщина, в конце концов…
Для такой работы существуют административно-хозяйственные работники с соответствующим образованием. Им ведь сподручнее следить за незагромождением запасных выходов, чем научно-преподавательскому составу. А по моему указанию методист всегда на кафедре перед уходом выключала свет и компьютеры, чтоб никто не сгорел на работе.
Неужели я, профессор, как вахтер, должна сидеть на кафедре и следить, чтобы университет никто не поджег?
Насчет руководства кафедрой, за которое работодатель оплачивает мне пять часов в месяц, я хочу сказать, что за почти 30 лет моего заведования ее функционирование было мной так отлажено и доведено до совершенства, что все работает как часы, и сама кафедра в бытность моего руководства являлась лучшей среди всех кафедр юрфака и одной из лучших, по оценке ректора, среди 91 кафедры всего объединенного университета. Ну а на случай чего у меня всегда при себе и сотовый телефон, и интернет, и скайп, и электронная почта.
- Кем и зачем, по вашему мнению, на самом деле инициировано это странное уголовное дело?
- Заместитель ректора, бывший вице-губернатор при Меркушкине - Дмитрий Евгеньевич Овчинников - прилюдно на заседании кафедры буквально сказал мне, что у меня был выбор: "Ждали реакцию. Реакции не дождались. Передали материалы в те службы, у которых по формальным поводам есть возможность задавать неудобные вопросы. Вот и все". То есть ждали, что я уволюсь, видимо.
На проводимых со мной следственных действиях почему-то присутствовал посторонний человек - советник ректора по безопасности. Он мне говорил то же самое, слово в слово, что и Овчинников: мол, если бы я уволилась, то и не было бы никакого уголовного дела.
Я его, кстати, помню еще как студента и аспиранта, но защитить кандидатскую диссертацию ему так и не довелось. Что-то меня наводит на мысль, что сигнал о моем "прогуле" от "благожелателя" поступил именно к нему.
- Может, это заказ на освобождение кресла завкафедрой под другого человека?
- Я никогда за это кресло не держалась, но действительно хотела, чтобы кафедру возглавил более достойный руководитель, чем сейчас.
Ну, Бог им судья! Знаете, как у Визбора в песне нашей молодости: "Слава богу, мой дружище, есть у нас враги, значит есть, конечно, и друзья". И таких друзей у меня много. Я чувствую поддержку своих коллег, которые собрали подписи под обращением и к губернатору, и к прокурору области, поддержку моих студентов и выпускников, многие из которых, даже работая в правоохранительных органах, это уголовное дело иначе как "позором" не называют, говоря, что им самим стыдно, когда по таким надуманным основаниям занялись преследованием своих же учителей. Я слышу слова поддержки от своих коллег из Института государства и права Российской академии наук.
Спасибо всем: благодаря этому уголовному делу я поняла, что у меня, оказывается, много друзей!
Я надеюсь все же, что мы имеем дело не с ошибкой системы, а с дурной инициативой ее отдельных представителей. Иначе пришлось бы с грустью и ужасом констатировать, что система просто одурела.
- Возможно, в ближайшее время ваше дело направят в суд. Как вы намерены отстаивать свою репутацию?
- Вы знаете, моя репутация ученого и человека уже давно устоялась, мне не за что стыдиться в этой жизни, никаких преступлений я не совершала, все это знают и понимают. Многие коллеги искренне возмущены этим уголовным преследованием, тем более что суть обвинения касается, без преувеличения, всего профессорско-преподавательского состава.
Мне же остается относиться к происходящему с некоторой иронией, иначе от всего этого немыслимо происходящего можно сойти с ума. Одна высокопоставленная дама из нашего сообщества пошутила: дескать, вы, Евгения Александровна, будете первым в истории России профессором, осужденным за прогул.
Ну что сказать... Будем бороться. А давать следователю подписку о невыезде я отказалась, остаюсь человеком свободным и при своем мнении.
Последние комментарии
Дело нужное. Хрупкий материал...
9 и 11классы не белеют?
Как показывает время, ничего эффективнее номерков на руке не придумали. Гоните директора, чему он современных детей научит, судя по организации набора в школу
СамГУ круче вопреки всему (хотя и его нет несколько лет). Ибо там замечательные юристы заведуют кафедрами, которые предлагают лишать гражданства за неучастие в выборах. Это круто. Не боятся за свой докторский диплом. Один только вопрос к СамГУ: где ваши академики? В СГАУ их было. И первый появился очень давно. И членкоры тоже в наличии. Но ведь это к крутизне не имеет отношения, правда? Особенно, если университет имеет статус национального исследовательского. :) Но ведь это к крутизне отношения
Родители, давайте поддержим эту инициативу.Мы же не враги наших детей. Мы получим возможность общаться больше со своими детьми. Очевидно, что перевод на пятидневку требует комплексного подхода."Школа" должна перестать сопротивляться и сесть за стол переговоров с родителями. По Трудовому кодексу нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю, наши дети же занимаются значительно больше.Необходимо пересмотреть количество часов занятости детей в сторону снижения. Родители, обратите внимание на то, как строится учебный процесс, каков обьем домашних заданий ,сколько времени ваши дети тратят на их выполнение и сверьтесь с государственными стандартами.Не открою большой тайны, учеба- это не игра в одни ворота, когда мы заставляем только детей учится, образовательная услуга, оказываемая школой, должна быть качественной и на это у нас с вами есть соответствующее право требования.