Напомним, суд установил, что бывший офицер госбезопаности получал незаконное вознаграждение за "крышевание" несанкционированной автостоянки, а также обещал некоему Лутфиддину Рузиматову, по данным источников, известному в криминальном мире как Леня Таджик, помощь в решении вопроса с полицией за 6 млн рублей.

Накануне своего задержания при получении 1 млн руб. он якобы написал рапорт об увольнении и потому смог получить срок за мошенничество, а не за получение взятки.

Срок он отбывал в колонии №13 Нижнего Тагила. В начале декабря 2018 г. он подал прошение об УДО, которое Тагилстроевский районный суд удовлетворил 28 января, 8 февраля решение вступило в силу.

Также напомним, подчиненный и подельник Молчанова экс-майор УФСБ Роман Самохин получил два с половиной года колонии общего режима со штрафом в 100 тыс. руб. за мошенничество и покушение на мошенничество в крупном размере. Он обещал "крышу" наркодилеру Даниле Сидорову, организовавшему производство амфетамина, а также похитил 1 млн руб. - половину незаконного вознаграждения, переданного Рузиматовым Александру Молчанову.

Самохин также отбыл чуть более половины срока и также вышел по УДО из нижнетагильской колонии летом прошлого года.

Под руководством Молчанова в 2016 г. проводилась разработка так называемой "банды Алексеева", по версии следствия, занимавшейся похищениями и вымогательством. Их жертвами якобы становились лица, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Уголовное дело этой группы сейчас рассматривается Приволжским окружным военным судом.

Подсудимые настаивают на том, что Александр Молчанов крышевал самарский наркобизнес, и грозят добиться возбуждения в отношении него уголовного дела по ст. 210 УК РФ "Организация преступного сообщества".

На заседании суда 26 февраля один из подсудимых - армейский старший лейтенант Владимир Хрусталев - предъявил суду доказательство того, что оперативник УФСБ майор Игорь Вениветдинов и потерпевший Матросов дали суду ложные показания.

Вениветдинов утверждал, что до обращения потерпевшего в УФСБ с заявлением на "бандитов" он с ним не был знаком. Распечатка  же телефонных соединений говорит об обратном: только за три дня до написания Матросовым заявления он шесть раз разговаривал по телефону с оперативником.