Музей в эпоху транстемпоральности
 Разговор с директором частного музея хорошо согласовывался с обсуждаемой (и часто весьма бурно) в Самаре темой стратегии развития музеев. В таких спорах неизбежно возникает  противопоставление коммерческого и некоммерческого искусства. Михаил Овчинников сразу заявил о попытках музея выйти за рамки дилеммы, которая исключает одновременное занятие «серьезным», но почему-то мало кому интересным искусством, и заботу о привлечении широкой публики (как другие способы зарабатывания денег). Проект «Эрарта», начавшийся осенью 2010 года, включает в себя несколько составляющих — сам музей, галерею и несколько мастерских и магазинов, торгующих принтами и другой так или иначе связанной с искусством продукцией. По словам г-на Овчинникова, инвесторы проекта верят, что это сочетание позволит не только со временем вернуть вложенные деньги, но и развивать музей как некоммерческий проект. При этом было многократно подчеркнуто, что «Эрарта» - «музей для самого широкого круга». Эта ориентация на самую разную публику проявляется как в выставочной политике, так и в огромном количестве услуг, оказываемых посетителям — от программ для детей до экскурсий оригинального формата, когда, например, о картинах рассказывает «дуэт» искусствоведа и психоаналитика. Кроме того, музей дает крышу над головой множеству театральных, музыкальных и кинопроектов.
 Об этой разносторонности интересов директор «Эрарты» говорил как о важнейшем элементе миссии музея. «Один из самых известных российских теоретиков Борис Гройс недавно предложил отойти от понятия «актуального искусства» и использовать понятие релевантного, - объяснял он. Мы живем в ситуации транстемпоральности. Это значит, что в одном времени и физическом пространстве совмещаются разные культуры, которые часто никак не пересекаются. В этой ситуации можно пойти двумя путями. Либо играть в страуса и говорить, что ничего такого нет, либо попытаться работать с разными людьми и явлениями. Мы пытаемся идти вторым путем».
  Расширение карты
 Выставка самарских художников в Петербурге является частью проекта «Россия в Эрарте», с помощью которого музей надеется найти собственную нишу среди других  институций, занимающихся современным искусством. «Когда встал вопрос о том, как расширять коллекцию музея, мы посчитали, что создавать еще один музейный макдоналдс было бы слишком скучно, - рассказывал Михаил Овчинников. - В результате была создана коллекция, которая имеет претензию на то, чтобы давать довольно полное представление о происходящем в современном искусстве России. Сейчас в ней работы около 140 художников». Проект «Россия в Эрарте» предполагает, что на протяжении нескольких лет музей будет проводить крупные выставки искусства из регионов — и это, по словам Михаила Овчинникова, только первый этап. Дальше может последовать выход проекта на территорию театра, музыки и т.д. «Мы планируем привозить в Петербург не только художников, но и кураторов, арт-критиков. Нам бы хотелось, чтобы вокруг этих выставок возникло некое информационное поле, которое позволит проанализировать, что мы видим, - обозначал г-н Овчинников задачи проекта. - Одна из самых больших проблем российского современного искусства — это боязнь полемики. Отдельные течения дико боятся признать существование друг друга. Диалога не возникает. Нам бы хотелось это исправить».
 «Самарский десант» займет в «Эрарте» три зала общей площадью примерно 300 квадратных метров — беспрецедентные для отношений между самарским современным искусством и Санкт-Петербургом масштабы. Разговор о содержании выставки директор музея счел преждевременным, однако, как рассказал потом «ВК» куратор «Десанта» Фрол Веселый, основной список художников уже сформирован. Поедут в Питер сам Фрол Веселый, Анатолий Некрасов, Леня Дендиберя, Евгений Масленников, Дина Богусонова, Евгения Биктиморова, Олег Захаркин и Илья Поляков из Самары, Михаил Лезин и Олег Березин из Тольятти.
 Реакции у самарского арт-сообщества проект «Эрарты» вызвал самые разные — от живейшего интереса до весьма серьезного скепсиса. В частности, стало известно, что Владимир Логутов и Андрей Сяйлев отказались от участия в проекте, никак, впрочем, не комментируя свое решение. Куратор местного отделения ГЦСИ Роман Коржов на встрече высказывал опасения, что желание музея объять необъятное приведет не к возникновению диалога, а к потере организацией своего лица. Нельзя однако, не заметить, что частично эти сомнения как раз и обусловлены существованием в самарской арт-тусовке тех самых групп, о не налаженности диалога между которыми как раз и говорил питерский гость.
 Фото предоставлено пресс-службой музея «Эрарта».

В поисках аутентичного искусства.
 Михаил Овчинников о самарском искусстве и перспективах проекта в регионе
 
 - Ваши впечатления о самарском искусстве?
 - Я здесь в первый раз и видел очень немногое. Одно из ярких впечатлений — несколько тольяттинских художников в галерее «Роддом». В первый раз за довольно большое количество времени я увидел очень неплохие примеры абсолютно некоммерческого искусства. Это действительно люди, которые работают в соответствии со своим собственным ощущением, совершенно не ориентируясь на коммерческий галерейный формат.
  - Как эта ориентация художников на некоммерческие форматы согласуется с политикой коммерческого проекта «Эрарта»?
 - Подчеркну, что музей — это некоммерческая составляющая в коммерческом проекте. Мы как раз хотим показывать художников, которые еще не отформатированы столичной коммерческой системой - системой галерей, премий и т.д. Диалог возникнет тогда, когда на одной площадке может сможет встретиться некое аутентичное искусство, искусство, которое отражает реальную ситуацию в том или ином месте. В современном искусстве конфликт локального и глобального существует очень остро. Искусство стандартизируется, ориентируясь на международные стандарты. Но тем больше запрос на что-то другое.
 - На встрече вы сказали, что по образованию философ. Как вы оказались на территории искусства?
  - Я оказался на территории искусства задолго до того, как получил философское образование. Я вырос в семье художника, и ситуация ленинградского нон-комформисткого искусства мне знакома с детства. Моя деятельность в музее — это и есть область практического применения моих знаний и моего ощущения реальности. Я никогда не мыслил себя как академического философа.
 - Вы встречались с представителями министерства культуры. Связана ли эта встреча с каким-то конкретными планами музея?
 - Да, мы встречались с заместителем министра госпожой Калягиной, но это было предварительное знакомство, дальше надо будет конкретизировать, что мы друг от друга хотим и что мы можем. Выставка самарских художников в Петербурге - это только минимальная основа проекта. В идеале каждый регион мог бы представлять некую культурную делегацию — кураторы, арт-критики, возможно, театральные и музыкальные коллективы. То есть дальнейшее взаимодействие может происходить и в фестивальном формате.

 Неля Коржова, художник, начальник Самарского регионального отдела Приволжского филиала Государственного центра современного искусства:
 - Я думаю, самая важная вещь - целеполагание. Если ты стремишься сделать что-то нужное для людей, то проект устоит и в коммерческом смысле, найдутся те, кто ему поможет. Если сразу ставится цель зарабатывать деньги, то только они и будут получены в итоге. У меня странное ощущение от этого проекта. Никакой внятной политики у музея я так и не увидела. Вроде бы мы собрались говорить о выставке, однако в итоге все свелось к разговору о квадратных метрах. Я боюсь, что начавшись с этого, все этим и закончится. Но, конечно, желаю проекту успехов.
  Фрол Веселый, художник, куратор выставки «Самарский десант»:
 - На мой взгляд, отобранные для этой выставки художники — это самое интересное, что сейчас происходит. Мы хотим, чтобы проект стал «малым открытие Америки», открытием «неизвестной Самары». В этом проекте нет каких-либо одиозных фаворитов. Есть люди которые живут и творят в Самаре. Мы показываем, что и за пределами, поставленными изоляционной политикой крупных городов со столичными амбициями, есть некие формы жизни.