Интеллигенция напомнила о себе
  - В последние месяцы много говорят о том, что в общественной жизни страны начал играть ведущую роль средний класс и всплеск гражданской активности последних месяцев инициирован им. Вот и Владимир Путин в одной из своих статей говорит о новом слое людей, которые «могут выбирать политику». Так ли это?
  - Думаю, что нет. В нашей социологии была попытка найти замену советской парадигме: два класса и слой интеллигенции между ними. Я когда-то тоже участвовала в этой работе. Власть выбрала вариант со средним классом, но, к сожалению, это логическая ошибка. У нас общество не стратифицировано по материальному признаку. Кроме того, среднего класса не бывает в обществе, где нет высшего класса и низшего класса. Я считаю, что те, кто задает тон общественным процессам последних месяцев, - это наша старая добрая интеллигенция. Студенты, интеллектуалы, люди науки и вузовские работники. Это достаточно широкий круг, бизнесмены туда тоже частично входят. С этими людьми власть обходилась достаточно нелюбезно. Им мало платили, неохотно их слушали...
  Мне кажется, это понятное нам слово - «интеллигенция». В отличие от «среднего класса», под которым неизвестно, что сейчас понимать.
  Интеллигенция извечно являлась интеллектуальным оппонентом власти. У нее есть ресурс и влияние, потому что в этот слой входит очень много лидеров общественного мнения. Вокруг оппозиционных СМИ постепенно, как снежный ком, наросла большая масса умных людей. Например, «Эхо Москвы» последние годы проводило очень грамотную политику. Они не просто «вещали», они создавали сообщество — через блоги, через обсуждение. Так мы пришли к тому, к чему пришли.
   - Что вызвало такой резкий всплеск активности в отношениях власти и общества в последнее время: митинги, обсуждения и т.д.? Понятно, что есть повод — выборы, но выборы у нас не первый раз проходят...
  - Поводы всегда можно найти. Жизнь не стала радикально хуже, и выборы не стали более нечестными. Думаю, тут сыграла роль профессиональная деятельность лидеров оппозиции. Они научились обнаруживать слабые точки власти, били в них, фокусировали общественное мнение на ее ошибках, с помощью социальных сетей создавали вокруг этих тем сообщества.
  Власть, конечно, очень опаздывала в работе с Интернетом. Как активный пользователь я могу утверждать, что какое-то время кроме меня на «Фейсбуке» от «Единой России» вообще никого не было. Потом появилось 2-3-5 человек. Практически никто не противостоял тем, кто утверждал, что у нас все плохо и страна катится в пропасть.
  Все эти слабости были использованы — и, конечно, сама власть делала ошибки. Например, когда возникали зазоры между Путиным и Медведевым, стрела сразу летела туда. Когда 24 сентября было объявлено о намерении произвести рокировку, оппозиция очень активно использовала эту ситуацию для того, чтобы раздуть ее и начать говорить людям, что с ними не считаются, что все уже решено за них и так далее. И общественное мнение как-то зафиксировало эту точку зрения, хотя обычно такие вещи в потоке политических новостей проходят незаметно. То есть дело в том, что профессиональный уровень лидеров оппозиции заметно вырос.
   Демократия подстраивается под общество
  - Насколько успешны последние попытки власти выстраивать диалог с обществом?
  - Да, конечно, власть отвечает на запрос общества. Что бы кто ни говорил, но власть очень внимательно все эти годы изучала общественное мнение. Когда все заговорили, что с выборами проблема, президент предложил провести реформы. Может быть, их давно готовили, но выглядит это, как будто власть идет на уступки. Мне кажется, в этом ничего страшного нет. Демократия отличается именно тем, что она гибкая система, она подстраивается под потребности общества. Власти не нужно стыдиться того, что она идет на компромиссы, - это ее работа. Сейчас президент встречался с оппозицией, в Государственной думе создана открытая трибуна, площадка, куда приглашают и системную, и несистемную оппозицию, — так и должно быть.
   - Как оппозиционно настроенные слои общества принимают эти инициативы?
  - Какая-то часть общества, конечно, принимает это. Лидеры оппозиции, которые стремятся к власти сами, конечно, начинают говорить, что верить власти нельзя, все это видимость, ловушка и т.д. Какая-то часть людей за ними идет, какая-то ждет, что будет дальше. Насколько будет открытой политическая система, насколько изменится закон о партиях, насколько честными будут выборы президента... Конечно, от атмосферы этих выборов очень многое будет зависеть. Любые нарушения будут использованы оппозицией на 100 процентов.
   Новый консерватизм
  - Ваш сценарий развития ситуации после выборов? Что изменится, например, для интеллигенции?
  - Я очень надеюсь, что в России в ближайшие годы не будет никаких революций. Я надеюсь на гибкость власти и на то, что будут найдены устраивающие всех компромиссные решения, а острые вопросы не будут просто отложены. Если причины, приведшие к сегодняшней ситуации, останутся, и через полгода или год они опять будут вызывать протесты, ничего хорошего для страны это не даст. Это мешает развитию - нам надо порядок наводить, туалеты чистить, а не на улицах стоять. Но, с другой стороны, давать власти почивать на лаврах тоже плохо и для общества, и для власти...
  - Путин для многих ассоциируется со стабильностью. Сейчас он пытается как-то лавировать между этим образом и требованием инноваций. Как вам кажется, насколько успешны эти маневры в глазах общества?
  - Я давно говорила о том, что Владимиру Путину стоит отчетливо перейти на идеологию нового консерватизма. Это очень мощное движение в США и Европе. Например, Саркози как раз выражает идеалы неоконов. Это движение строится на трех китах: либеральные позиции в экономике, демократия в общественном устройстве, но все-таки жесткая демократия, потому что нам нужен порядок. И учет национальных интересов во внешней политике. Эта триада, конечно, используется Путиным, только слова такого не употребляется.
  - Соответствуют ли духу этой идеологии последние статьи премьера? Мне кажется, не во всем...
  - К сожалению, есть некоторые противоречия. Но это его позиция. Он так видит. И когда он высказывает эту позицию, с ним можно спорить, его можно убеждать. Это большой шаг вперед, что позиция власти так подробно, развернуто сформулирована. Такие послания всегда воспринимаются как приглашение к диалогу, а это именно то, что нам нужно.

Источник: www.vkonline.ru