"Лера осталась сиротой в конце ноября прошлого года. Мне она приходится двоюродной сестренкой. Разумеется, я захотела взять свою сестру в семью. Я живу в Самаре с мужем и трехлетним сыном. И сразу после случившегося я обратилась в органы опеки Сергиевска по телефону и попросила не отдавать Леру ни в какие соответствующие центры или семьи, пояснила, что заберу сестру незамедлительно. На что мне был дан отказ, так как со слов органов опеки я не являюсь близким родственником, а я такой же кандидат на опеку, как и все остальные, на общих основаниях. Девочку сразу забрали органы опеки", — рассказывает о своей беде Ольга Баранчеева.

Ольга заявляет — в "опеку" звонить не прекращала. Но слышала лишь отказ отдать девочку.

"По приезду в органы опеки Сергиевска, мы встретились с руководителем — Земсковой Еленой Валерьевной для разрешения сложившейся ситуации. И при разговоре с руководителем мы узнаем, что моя сестра уже находится под временной опекой у совершенно чужих людей! Сказать, что мы были в шоке — ничего не сказать!", — объясняет Ольга.

Женщине все же сначала пообещали поспособствовать передаче Леры родным, если в кратчайшие сроки они приготовят пакет документов для опекунства.

"Слово "поспособствую" звучало неоднократно. Мы незамедлительно начали готовить пакет документов, подали заявление на временную опеку (в этот же день приехали в опеку Самары, где нам всё чётко разъяснили, там и написали заявление). Спустя три недели нам пришёл отказ в опеке, мы не можем быть опекунами, так как опекуны у сестры уже есть, и в других она не нуждается. Приплыли…", — рассказывает Ольга.

Женщина объясняет, что просто в шоке: ее сестра, которую любят и ждут в семье, почему-то оказалась у чужих людей. Два месяца девочку даже не давали увидеть. Контакты опекуна тоже не сообщали. Ольга стала писать жалобы в органы опеки и прокуратуру. В итоге с малышкой хотя бы разрешили увидеться.

"Была выбрана нейтральная территория (Центр социальной помощи семье и детям северного округа поселка Суходол), психолог, два представителя органов опеки (специалисты, которые забирали сестру после смерти тёти), неизвестный мужчина и временный опекун (женщина преклонного возраста, лет 60). В общем привели маленькую кроху как под конвоем! У сестры стресс, это мягко сказано. Зажатая и боится что-либо говорить, даже шевелиться. В глазах непередаваемый страх от происходящего: мама умерла на глазах, какие-то женщины приехали и забрали, живёт у какой-то женщины преклонного возраста, у которой на иждивении семь приёмных детей (помимо моей сестры и помимо совершеннолетних приёмных детей, которые тоже проживают под одной крышей с ней), и снова её куда-то привезли. Я, конечно, сразу решила подойти к ней, обнять, прижать к себе и успокоить. В этот момент один из сотрудников органов опеки дернула меня за руку с такой силой, что я села обратно на кресло. "Эээ… стоять!" — обратилась она ко мне. Оказывается, мне нельзя было подходить к моей сестре, пока они не закончат ее допрос", — рассказывает Ольга.

Женщина говорит, что, мол, и без того напуганного ребенка стали спрашивать, знает ли она "эту тетю", задавать какие-то другие вопросы, девочка будто и вовсе зажалась.

"У меня было ощущение, будто всем "по барабану", что чувствует ребенок. Ей и так плохо, а теперь ей как будто еще что-то хотят внушить и не дать любящим родным даже обнять", — говорит Ольга.

Женщина удивляется, что девочку вместо того, чтоб передать родным, как будто устроили в какой-то мини-детдом. При этом, Ольге кажется, что опекун может иметь какое-то влияние на органы опеки.

"Сестра очень любила свою маму (мою тётю), для нее она была единственным родителем. И никак ребенок не мог полюбить чужого человека буквально за один день после пережитого горя. Перед встречей я заехала в дом, где жила моя сестра, взяла ее любимую сумочку, с которой она никогда не расставалась, на встрече я передала сестре ее сумочку. И какие у нее были эмоции… Это просто не описать словами…. Я попросила опекуна: "Не выкидывайте пожалуйста, эту сумочку, это самая любимая вещь сестры". На что опекун посмотрела на меня и с таким пренебрежением ответила: "Посмотрим", — возмущается Ольга.

Женщина, впрочем, была рада и тому, что хоть смогла немного пообщаться с сестрой. Правда ей показалось, что сотрудники органов опеки намекнули: преимущество опеки будет у временного опекуна. То есть не у Ольги. Старшая сестра, впрочем, сдаваться не намерена: она собралась обжаловать отказ ей во временной опеке в суде.

Тем временем семье пришли ответы на жалобы (есть в распоряжении редакции). В частности, комитет по делам семьи и детства сообщает Ольге официальным письмом о законах, согласно которым ей не были обязаны отдать ребенка.

"Если опекун уже назначен, выявление родственника не ведет к "автоматическому" освобождению от обязанностей действующего опекуна. В связи с чем вам было отказано в назначении временным опекуном", — сообщается в письме.

Документ, также со ссылкой на закон, гласит, что двоюродные сестры не имеют преимущества над быть опекунами или попечителями перед другими кандидатами в опекуны.

"У вас есть право на общение с девочкой", — указывают также представители комитета.

Аналогичные ответы с объяснением, что у Ольги нет преимущества в том, чтоб забрать сестренку в свою семью, перед незнакомцами, прислали из прокуратуры. Редакция "Волга Ньюс" обратилась к юристу, попросив объяснить детали законодательства.

"Если давать исключительно юридическую оценку, то, с точки зрения имеющегося законодательства, органы опеки и попечительства Сергиевского района, как я считаю, все выполнили правильно. Потому что нужно понимать, что законом "Об опеке и попечительстве" четко указано, что есть преимущественное право на опекунство лишь у близких родственников. Двоюродные сестры не имеют преимущественных прав, чтоб стать опекуном. Ольга является дальним родственником. Более того, опекунство уже организовано у другой семьи", — говорит известный самарский адвокат Кирилл Щербаков.

Как отмечает юрист, с точки зрения закона и дальние родственники, и незнакомая семья для ребенка одинаково "чужие".

"Если посмотреть на картину со стороны, то где основания полагать, что та семья, в которой девочка сейчас, хуже в плане воспитания, чем семья Ольги?", — отмечает также юрист.